– Да тут в чем все и дело. Можно, хоть как-то можно, но не ему. По-другому он привык. Не понимаешь? Вот ты бы мог, и без вреда, и с маленьким вредом, ты это ты, за тобой бы и не заметили, а ему или выгода, или вред, по-другому никак. Ты имел в виду его неспособность доказать выход, и вот ты здесь с ним, он доказывает…
Он резко осекся. Сбился с шага и почти остановился. Захотелось хлопнуть себя по лбу. Он отвел вниз ладонь, разжал со всей силы пальцы, потом снова сжал их в кулак.
– Краюха глядел, не понимая.
Благоприятная возможность. О чем только думал. Нет никакой возможности, а только опасность, главная и основная. Если даже они пожелают прекратить эту прогулку и не будут хотеть идти, то надо только не давать подставить Краюху, и он заставит их дойти, по-другому не сможет, да? А если в этом изменить одно условие!? А если у них дойти нет возможности!? Объективно! Просто не могут. Ресурсов не хватит. Вот оно, что имел в виду Шага. «Вы не можете туда дойти», вот почему он решил идти сам, хотя и глупостью полной их затею считал. Нет возможности дойти, и нет возможности победить другим путём, не дойдя. Человека, в принципе, опасно в угол загонять. А Израна… Вот такого, как он?
Как это будет выглядеть, когда он метаться станет, как подранок загнанный, «на копья прыгать», и успею ли я вообще что-нибудь увидеть там, чтобы оно выглядело, хоть как-нибудь?
Опасно, очень опасно, в любом случае.
Вот это было уже по-настоящему серьезно. И просто сказать: «я не прав» Краюхе тоже нельзя. Потому что он не должен рассказывать, что он виноват, а должен выглядеть виноватым, иначе никак.
– Что такое? – Краюха вглядывался в лицо. – Да что случилось, чего молчишь?
– Не знаю пока ничего, – ответил он тупо.
Краюха, скорчив лицо, покивал, поведя рукой у головы, и отвернулся.
И эта догадка внезапная объясняла, почему он так извинялся. Чий подумал об этом, и внутри у него похолодело. Шага извинялся не за то, что отказывается от своего слова – он был уверен, что с ними что-то произойдет, обязательно. Можно сказать, уже начало происходить, а он из-за семейных дел не будет принимать в этом участие.
«Бред полный, – сказал он себе. – Ты же не поверил ему тогда, это же Шага, который ненавидит Грозу с младых ногтей, перестраховщик». Он вспомнил, как они поговорили сегодня с Израном на привале. Сейчас делать что-то в любом случае уже поздно, надо ждать.
«Ворот, – подумал он и вспомнил о сегодняшнем случае с копьями. – Да нет, вот это несерьезно, совпадение».
