Был вечер, ручей впереди внизу, блестел, они сидели на сене.
«– Я тебе не об этом говорю, это не значит ничего, получит он, не получит – не важно, зачем ты все время так разговор поворачиваешь.
– Как я поворачиваю? О чем мне тогда еще говорить, если ты начинаешь о том, что так все оставлять нельзя, а то будет Краюхе плохо, – о чем я еще должен?
Шага отвернулся, скорчив негодующую гримасу.
– Ты понимаешь, что когда люди идут, так как они, бесцельно, то они идут гулять, а когда им перестает нравиться, то они возвращаются. Но в вашем случае такого не получится. Потому что Гроза Амбара это дело устраивал. Из-за Краюхи, правда, но он ведь все равно. А когда голота станет рваться назад, вот тогда крайним будет кто?
– Я буду его защищать, грудью поднимусь, чтобы не побили его по лицу, а то он этого не перенесет… – сказал он также резко.
– Да что ты ерничаешь, почему ты серьезно говорить не хочешь? Даже если и по лицу…
– Ну, конечно, не буду я стоять и смотреть, как он получает, в любом случае, вместе там будем.
– Шага фыркнул со злости:
– Вы не можете туда дойти, понимаешь? Даже с Израном.
– Понимаю, – кивнул он.
– А то, что ты ситуацией собираешься воспользоваться, тебе же и боком и выйдет.
– Чем это я воспользоваться собираюсь?»
Шага опять посмотрел на него странно. Через какое то время все пошло по новой. Снова он говорил, что это страшно. Спорил зло, непонятно почему. И, или недоговорил что-то, или намекал, впрочем, он бы не стал намекать, но в лоб отчего-то не говорил, прямо. Чувство создавалось, что один из них дурак, во всяком случае, Чий себя дураком чувствовал постоянно. И поговорили как-то, не «толком» что ли, нехорошо, и разошлись также – с обидой, и, вроде как, не досказав. Хотя ценного для себя из того разговора Чий тоже не вынес много, как позже выяснилось, до чего не додумался сам. И, уже когда расставались, Шага неожиданно объявил, что тоже пойдет.
Действительно, тогда я не верил, что мы дойдем, значит, когда выходили, то пошел, потому что заразился Шагиными суевериями. А почему я решился идти вообще, первый раз, еще тогда, задолго до этого разговора? Если не верил? Непонятно, какой смысл идти, если знаешь, что не дойдешь?
А ведь это мысль! Он разглядывал их стоянку. Как это они не дойдут, действительно. С ними Изран, и, более того, это вопрос престижа его – как он сможет доказать, что он прав, если, конечно, не запорет все сам Краюха? Только оказавшись на Громовой, да и запороть Краюхе надо с талантом еще, чтобы с него сразу снимали все обязательства. Они должны будут идти, когда кто-то захочет обратно, его будут гнать пинками. Ситуация на самом деле получалась необычная. Дойдут, у них выбора нет.
