– Издалека едешь? – поинтересовался продавец на кассе.
– Навещал братишку в «Анголе», – соврал я, небрежно облокотившись на прилавок. – У вас тут оружие есть? – добавил я зачем-то.
Продавец не повёл бровью, заправляя в аппарат ленту:
– Оружие продают за мостом. Уж не знаю, что там с твоим братишкой, а у нас тут преступность выше раз в десять, чем по всем остальным штатам. Так что пушка здесь есть у каждого… И у меня тоже! – намекнул он, дескать, без глупостей тут.
Я и не собирался грабить его сегодня. Нужно сначала заехать в город. Навести кое-какие справки. Выяснить у людей, что за репутация у этого хмыря. «Поговорим позже», – решил я и отправился на мост.
Мост этот длиной в двадцать три мили пересекает озеро Пончартрейн с севера на юг. И это второй в мире по длине мост, пролегающий над водой.
Под мелькающей чередой фонарей я не спеша пересекал водную гладь. Вечерний бриз продувал салон насквозь, занося запахи с залива. За мостом, погружаясь в ночь, сиял огнями огромный город. Город-джаз. Историки спорят теперь – откуда пошло прозвище «дикси» для этих земель? Земля Дикси. Диксиленд.
По одной из версий раньше на десятидолларовых купюрах, которые печатались в Луизиане вместе с английским: «Ten», – стояло и французское: «Dix». Когда такая купюра попадала к янкам на север, они говорили: «О! Да это деньги с юга. Из Диксиленда».
Город здесь основали ещё испанцы, но потом захватили французы. При Наполеоне в дельте реки проживало уже порядка десяти тысяч. Уже тогда из них половину составляли африканские невольники. Очень скоро город стали называть Парижем Нового Света.
Орлеан стал воротами Среднего Запада, принимая грузы и отправляя их вверх по Миссисипи. У причалов выросли колёсные пароходы. К портам со всей страны потянулись железные дороги. Тёплый климат. Плодородные земли. Сразу прилипло прозвище: «Беззаботный городок». Публика с удовольствием предавалась здесь танцам и развлечениям. Перед началом Великого поста по улицам стали ходить ряженные, провожая последний день, когда ещё можно было лопать вволю на Марди Гра – «Жирный вторник», карнавал, аналог Масленицы.
В начале двадцатого столетия здесь в бедняцких кварталах родился чёрный паренёк. С детства он работал, развозил уголь и продавал газеты. Мать одна без отца не справлялась. Его приютила еврейская семья. Он частенько оставался у них ночевать. Мисс Карнофски, добрая иммигрантка из Литвы, пела ему еврейские и русские колыбельные. Она же, заметив в парне музыкальный талант, дала ему денег на покупку первой трубы. Он начал выступать с друзьями на улицах, играл на барабанах, пел. И загремел в тюрьму, за то, что украл у полицейского пистолет и палил в воздух. В тюряге его тут же записали в местный оркестрик. Освободившись, он стал играть в профессиональных ансамблях и начал самостоятельную карьеру, записав множество легендарных произведений. Теперь в этом городе международный аэропорт носит его имя – Аэропорт Луи Армстронга.
