Просторный лифт поднял дознавателя на нужный этаж, на чистой лестничной площадке умещались всего две двери, выходящие в разные стороны. Ханс прошел к той, что справа. Немного постоял, собираясь с мыслями. Рука поднялась, по каменной клетушке разлетелся глухой стук.
Прошло несколько минут, прежде чем дверь отворилась. На пороге стояла Клаудия Сенна, бакалавр магии. Женщина куталась в длинный халат, волосы свободно рассыпались по плечам, на лице застыло усталое выражение.
– Он… здесь? – напряженно спросил Ханс.
Чародейка усмехнулась, смерив парня оценивающим взглядом.
– На твое счастье… Уже ушел.
– Все в порядке? – дознаватель силился посмотреть за спину женщины.
Взору открылась лишь часть гостиной, с креслом и книжными шкафами вдоль стены, в дальнем конце виднелся проход на застекленную лоджию. Комнату освещал высокий торшер, до слуха доносилась медленная музыка из старомодного патефона. Пахнуло свежим кофе, тостами, чесноком и… магией.
– Более чем, – приветливо кивнула чародейка, не торопясь, однако, пропускать агента внутрь, – А вы не торопились, Краузе…
– Группа захвата была наготове, ждали лишь сигнала, – Ханс посмотрел в глаза хозяйке, – Почему не нажали тревожную кнопку?
– А мне не было тревожно… – улыбнулась она.
– Вы разговаривали?
– Не особо…
– А… что?
Клаудия рассмеялась, ее эмоции вовсе не походили на испуг или разочарование. Взгляд Краузе наполнился тревогой.
– Ему нужен был секс… – пояснила женщина, отсмеявшись, – Мне, оказывается, тоже…
Ладонь чародейки сжала кулон, болтающийся на шее. Простой кожаный шнурок удерживал небольшую вещицу из серебристого металла. Краузе бросил взгляд на безыскусное украшение, брови дознавателя встревоженно нахмурились.
Ханс давно ушел, Клаудия и думать позабыла о визите спецагента. А вот о чем забыть не могла – об убийце. Женщина стояла на лоджии, кутаясь в теплый халат, мысли блуждали вокруг Нергала.
Убийца привез домой, как-то само собой оказался в чужой квартире. Прежде, чем чародейка успела хоть что-то сообразить, Рихтер уже завалил ее на просторную кровать в спальной. Он взял женщину грубо, без спроса, почти что насильно. И от этого Клаудия ощутила новый для себя интерес. Никогда еще ею не владели так безоговорочно, так нагло и жестко. И никогда она не ощущала такого сильного возбуждения.
Стоит признать, хотя бы перед собой, как до смерти надоели манерные аристократы с бесконечными расшаркиваниями, да и богатенькие чинуши, навроде дель Боско, тоже сидят в печенках. Что те, что другие, отличаясь внешне и по манерам, удивительно схожи в отношениях с женщинами. Поразительно нерешительны, неуклюжи, порой даже жалки.
