До обеда я исписала все холсты, которые принесла с собой, но мои руки отказывались останавливаться и требовали продолжения.
Пришлось возвращаться домой.
Дотащив свою мазню обратно до квартиры кое-как, буквально волоком, меня ждало разочарование: ни одного чистого холста дома не оказалось.
Передо мной встала щекотливая задачка: выбрать картину, которая будет отдана в жертву ради настоящего.
У меня накопилось уже немало работ, все они для меня стали очень дороги, словно маленькие детки, но вот почему-то самые плохие и незаконченные картины мне было жальче всего отдать под власть грунта, который скроит их уже навечно, не дав им ни единого шанса на жизнь.
Не знаете как выбрать? Зажмурьте глаза и ткните пальцем в пустоту, на ваше удивление результат окажется не хуже, чем если бы вы подсмотрели.
Так я и поступила, расставила свои работы вокруг себя и начала кружиться. В тот момент, когда я почувствовала, что пол уходит у меня из-под ног, и я потеряю равновесие и упаду, я открыла глаза. Прямо на меня, сквозь зной безжизненной пустыни, летела маленькая розовая бабочка.
Она с легкостью преодолевала один бархан за другим, но, казалось, что ее тонкие, почти полупрозрачные крылышки вот-вот коснутся раскаленного песка и попросту сгорят.
Бабочка в пустыне.
Я не помню, когда нарисовала эту картину, и что меня побудило, но именно с ней, к моему большому сожалению, придется расстаться, выбор сделан.
Наспех загрунтовав холст, я спустилась к площади, на этот раз местом для пленэра стал пятачок в самом центре ристалища.
Здесь было весело, уютно и жутко страшно.
Первые минуты я не могла сосредоточиться, чужие мысли буравили мой мозг, приводя его в замешательство, все отвлекало.
Я щипала себя, закрывала глаза, ходила кругами, пела, ничего из этого не помогало настроиться на работу.
Я стала пристально всматриваться вдаль и наконец-то увидела.
Его.
Город, каких много у нас, схожие друг с другом как две капли воды, одним словом – однояйцевые близнецы.
Жителей в нем много, они куда-то спешат, а перемещаются согласно своему цвету.
Белые идут по белой линии, красные по красной, желтенькие по желтой.
Все устроено так, что они никогда не пересекаются.
Обычный день в обычном городе.
Настораживает только одно – небо, вернее его отсутствие, над городом не видно ничего, ни облаков, ни звезд, ни Солнца, ни Луны, ничего, пустота.
Пустота.
Сначала отступила усталость и тяжесть, а потом я вообще перестала ощущать свое тело, мои ноги не касались земли, я парила
