Поедающий черепах ткнул его в бок, настаивая на истории, но он снова покачал головой, пожал плечами и указал подбородком на Змея.
Змей, не чинясь, поставил кувшин на землю рядом с собой, наклонился вперед, отчего отсветы костра заплясали на его лице, и начал рассказ. Он не обладал актерскими способностями Идущего лося, но он был старше – вероятно, около тридцати лет – и много путешествовал в юности. Он жил с ассинибонами и каюга, и знал много их историй, которые рассказывал с большим мастерством.
- Может, расскажешь позже? – потихоньку спросил Черепаха Иэна. – Я хотел бы больше услышать о великом море и женщине с зелеными глазами.
Иэн нехотя кивнул. Вероятно, тогда он был слишком пьян, иначе ни за что не рассказал бы о Джейлис Абернати. Только вот ром, который они купили у купца, вызвал в его голове такое же кружение, как и то зелье, которым она поила его, хотя по вкусу они различались. Зелье вызывало головокружение, из-за которого в его глазах все расплывалось; пламя свечей струилось, как вода, и огонь, казалось, вытекал из камина, разливаясь по всей ее роскошной комнате. Маленькие язычки пламени плясали на всех поверхностях из серебра и стекла, на драгоценных камнях и полированном дереве и еще ярче мерцали в зеленых глазах.
Он оглянулся вокруг. Никаких сияющих поверхностей. Глиняная посуда, необработанное дерево, гладкие жерди каркаса кроватей, точильные камни и плетеные корзины. Даже ткань и меха на их одежде имели неяркие приглушенные цвета, поглощающие свет. Вероятно, только память о головокружении вызвала к жизни ее образ.
Он редко вспоминал о Госпоже, как назвали ее рабы и мальчики. Ей не нужно было других имен, потому что вообразить еще кого-то, похожего на нее, невозможно. Он не любил эти воспоминания о ней, но дядя Джейми сказал не прятаться от них, и он послушался, найдя это хорошим советом.
Он, не отрываясь, смотрел в огонь, едва слушая легенду Змея о Гусе, который перехитрил зло, достал для людей табак и спас Старца. Не ее ли, Джейлис, видел Иэн в пламени костра?
Он думал, что нет. Женщина в пламени дарила ему теплое чувство, которое стекало от его головы вниз по груди и сворачивалось горячим клубком в животе. Женщина в огне не имела лица; он видел ее руки и ноги, изгиб спины, длинные гладкие волосы, развевающиеся в его сторону, слышал ее смех, мягкий с придыханием, доносившийся издалека … и нет, это был не смех Джейлис Абернати.
Слова Черепахи привели женщину в его память, и он вздохнул, подумав, что ему придется рассказать что-нибудь, когда настанет его очередь. Может быть, он расскажет о рабах-близнецах миссис Абернати, огромных чернокожих мужчинах, которые выполняли все ее приказы. Однажды он видел, как они убили крокодила и принесли подвешенного на палке, чтобы положить к ее ногам.
