– Подожди, Игорь. Закончи с немцами.
– Они не помогут. Времени нет. Я не строил иллюзий относительно встречи с Генрихом. Он, конечно, готов принять участие при определенных условиях на перспективу по импорту его железок сюда, но, выстроить канал, не засветившись, за месяц не получится, сам понимаешь. А Крым я возвращать не намерен.
– Он не единственный твой партнер, – заметил Николай Ефимович.
– Партнеры есть не только у меня. К тому же партнерство хорошо при взаимовыгодных условиях, которые я обеспечить не могу.
– Ты хотел сказать: «Не хочу».
– Разумеется. Итак, Ефимыч?
– Есть пара идей, но срок их реализации тебя не устроит. Создается такое впечатление, что твой оппонент четко спланировал свой налет, учтя временной лимит. Он тебя просчитал.
– Постой. Ты мне даже не намекнёшь на успех?
– Мне нечего тебе предложить. Я продолжаю двигаться в тех направлениях, что отрабатывал, приняв во внимание всю представленную тобой информацию, но, повторяюсь, перспективы не вижу в силу временного ограничения. Силантьев мог тебя просчитать? Вернее, не думаешь ли ты, что он заранее всё продумал.
– Смысл?
– Согласен. Нет его. Но и иных версий у меня нет. Случайно так четко попасть очень сложно. Разве что, он залез в твою голову.
– Вряд ли это в отместку за тот случай, хотя определенную роль он сыграть мог.
– А когда ты планировал?..
– Я никого не посвящал в свои планы целиком. Из порционных данных нельзя было собрать пазл. Эта банальная тактика. Не вчера родился, Ефимыч.
– Да, конечно, Игорь. Но, тем не менее, выглядит так, будто он выбрал тебя в качестве мишени, как дополнительный бонус к его сделке. Та сторона беспристрастна, говоришь?
– Я уверен. Дело лишь в цифрах.
– Я повторюсь, выводя тему в аукцион или…
– Нет, Ефимыч, я тебе уже говорил.
– Извини, Игорь, возраст позволяет мне выдерживать нравоучительную позицию.
– Юридически он неприкасаем, так?
– Абсолютно. Мои ребята еще копают, конечно, но… Пока тщетно.
– Хорошо. – Громов закрыл глаза.
Громов с Гартманом расположились за столиком ресторана теплохода, медленно скользящего по весенней глади реки. За бортом остался Парк Горького. Солнце припекало, не давая речному холодку разбавить воздух. Весна…
– Ты в порядке? – поинтересовался Николай Ефимович.
– Посмотрим на воду? – предложил Громов.
– Бог ты мой, Игорь, что с тобой?
Громов встал и направился к борту теплохода. Николай Ефимович нехотя последовал за ним, сокрушённо покачивая головой.
– В одно реку не войти дважды, – проговорил Громов. – А есть ли в этом нужда? Можно перекрыть течение, лишить реку истока и входи – не хочу.
