Сэмиэлль рывком сел на кровати и схватился за голову.
Лента, лента, лента… улыбка, смешливые искорки в ее темно-карих глазах, взлохмативший волосы теплый ветер, золотой фест, хлопки фейерверков, оборванная на середине фраза, в мгновение остекленевший взгляд, озарившееся золотыми цветами небо, неожиданно тяжелое тело на руках, белое лицо, едва заметное биение тонкой жилки, растерянная Джо в переливающемся радугой коротком платьице, острый нос прибывшего на вызов белого транспортника, медцентр, инфопластины с результатами диагностики, словно окаменевший Рафи… лента, лента, лента.
Сэм прошипел себе под нос парочку изощренных ругательств, вскочил на ноги, одернул майку, сунул руки в карманы просторных штанов и прошелся по комнате туда-сюда, посматривая в высокое окно.
Семейство, утомленное долгим, насыщенным событиями днем уже давно разбрелось по комнатам и угомонилось.
Черное беззвездное небо захватило седоватые пустоши, утопив горизонт в чернильной темноте. Где-то неподалеку, в зарослях терновника, запела одинокая цикада… в коридоре снова раздались топот, пофыркивание, а потом и тонкое поскрипывание петель.
Сэмиэлль прислушался, раздраженно чертыхнулся: «Толстый, чтоб его! Полез все-таки!» – и выглянул в коридор.
Дверь в спальню Уилмы была приоткрыта – пол и стену напротив рассекла тонкая полоска желтого света.
Сэм нахмурился: «За хвост выволоку!» – приблизился к желтой полосе и заглянул в комнату.
Толстого внутри не оказалось.
Небольшой торшер наполнял комнату теплым светом, многократно отражаясь в оконных стеклах. Белоснежное одеяло громоздилось на кровати покинутой грустной кучкой. Устроившаяся в кресле Уилма отвлеклась от книги, улыбнулась Сэму, неловко пригладила подол своего простого домашнего платья, заправила за ухо выбившуюся из пучка прядку…
Сэми вздохнул: «Засада…» – но все же подошел к ней, присел на подлокотник кресла и забормотал:
– Извини, что без стука. Думал, Толстый опять к тебе жмется, мешает и слюнявится. И днем… мои совсем затискали тебя при встрече, исцеловали всю – они очень переживали за тебя, прости, если… хм, тебе не спится?..
Уил отложила книгу, глянула на Сэма загадочно и ответила ему:
– Да. Не спится. Очень не хватает тебя. Вернее твоего голоса рядом. Привыкла… там, в капсуле.
Ночная цикада прибавила громкости. Ветер зашуршал по оврагам и кустам, стукнул оконными створками, приподнял тонкую занавеску.
Сэм напряженно уставился на Уилму.. Она не отвела взгляда. Сэмиэлль нахмурился, сипловато отмечая:
