Все смеются.
– Мы пиво вчера пили, – поясняет Костя.
– Это я помню, – отвечает Кристина. – Я тебя не помню.
– Ты так быстро ушла… Я бы тоже не запомнил. Ты на регионоведа учишься?
– Ага.
– Давайте сделаем так, – продолжал преподаватель, – вы напишите диктант – и свободны. Поскольку сегодня у вас первый учебный день, сделаем ваше знакомство с университетской жизнью мягче.
– Хах! – заметил Костя. – Преподаватель по истории был иного мнения.
– В смысле?
Костя подвинулся ближе к Кристине, шепча почти в самое ухо.
– Он вёл пару от звонка до звонка, – говорил Костя. – Объяснял что-то там про самоидентификацию.
– В смысле?
– В общем, история, по его мнению, это наука, необходимая для того, чтобы человек знал своё место в жизни.
– Я и так знаю своё место в жизни, – ответила Кристина. – Я здесь и сейчас нахожусь вот тут, на этом самом месте.
– Нет же. Он имел в виду место во времени. Что было до тебя. Что сформировало тебя до того, как ты стал тем, что ты есть в данный момент.
– Слишком запутанно для истории, – заметила Кристина.
– По-моему, интересно, – сказал Костя.
Для этого парня время являлось одной из основополагающих категорий, что организует мир в той парадигме, согласно которой складывается узнаваемая картина мироздания. Но разве возможна подобная концепция здесь, в месте, брошенном посреди пустыни? Кристина осмотрелась. Ни одного окна в аудитории. Высоченные глухие стены как олицетворение запертого в себе сознания, удовлетворённого в роде собственных фантазмов – вот Я и вот бытие, существующее по тем законам, что были открыты кем-то когда-то в некие стародавние времена. Нет, Костя, я так не думаю. В этом городе живут одни фантазёры – и если есть какое-то место во времени, где ты можешь узнать себя, слиться со своей идентичностью, то это фантазия, ведь именно там люди встречаются с самими собой, вернее, с теми, кем они хотят себя видеть, ибо кругом одна пустошь, куда ни глянь, солнце да почва, негде приткнуться. История – это великая сказка, которую сочиняют никчёмные лгуны.
– Достаньте листочки, – сказала преподаватель. – Потом вы их все мне сдадите.
Шуршание по всей аудитории, как шелест листьев.
– Начнём…
– Господи, детский сад, – пожаловался Костя, вырывая из тетрадки листочек.
Кристина зачем-то оглянулась. Зачем-то.
– Начнём, – вымолвила преподаватель – и стала диктовать.
Встретившись на Чистых прудах, мы пошли куда глаза глядят, продолжив вчерашнюю беседу. Валя рассказала о своих интересах в эзотерике, в методиках расширения сознания и между делом прояснила некоторые моменты в учении Кастанеды, утверждая, что человек, каким он является в обыденной жизни, это мельчайшая частица по сравнению с тем потенциалом, который эта частица может развернуть, если будет следовать тайным знаниям – каким именно, я так и не понял. Что-то связанное с диетой, образом жизни, практикой… Не суть. Вообще, получить от Вали сколько-нибудь устройчивую картину мироустройства было почти невозможно. В её словах смешивались астрология, антропология, философия, оккультизм, психология, йога, буддизм, тантризм, – получался мало вразумительный коктейль; истории о лично пережитых осознанных сновидениях слабо вязались с окружавшими нас постройками городского центра, этими преземистыми, старенькими зданиями с низкими окнами, что когда проходишь мимо них, кажется, что оттуда на тебя кто-то смотрит, а самому трудно не поддаться соблазну также заглянуть внутрь, чтобы потом тебя сгрызла совесть от осознания, что ты посмел вторгнуться в чужой, далёкий от твоего любопытного носа мир, который отделён от твоей персоны мутным, грязноватым стеклом. Я пытался поддерживать разговор, чтобы не выдавать в конце каждой её фразы одни только междометия, но, как ты понимаешь, в картах Таро и лунных циклах я разбираюсь так же мало, как ты в термодинамике, поэтому в основном говорила Валя, я даже не представляю, как она встретила моё непонимание, правда, по её действиям было заметно, с каким рвением она пытается затащить меня, непросвящённого, в область своей идеологии. Выяснилось, что Валя успела попробовать разные психотропные вещества. «Чуть-чуть, – добавила она. – Я же не наркоманка». Я помню ребят со школы, которые любли побаловаться травкой, гашем, клеем и прочей фигнёй; они ловили кайф и вряд ли обладали тем же концептуальным базисом, что и Валя. Да и от кайфа они хотели получить лишь кайф.
