От внезапного хруста веток, раздавшегося за спиной, девушка опешила. Не смотря на состояние оцепенения, она с удивлением отметила, что волосы на ее руках стоят дыбом. Неужели животное? Она судорожно попыталась перебрать в голове список зверей, водящихся в этих лесах, но тщетно. Волки? Медведи? Бежать со всех ног или притвориться мертвой? Не смотря на прилагаемые ею титанические усилия не терять ясности рассудка, паника начала медленно обволакивать ее сознание. Будь у нее при себе хоть какое-то оружие, она бы расправилась со зверем любых габаритов еще до того, как он успел бы что-то сообразить. Чертовщина! Отправиться в дорогу, не прихватив с собой пистолет, с которым она не расставалась даже во время сна. Имея за плечами неплохую школу выживания в полевых условиях, она как назло, ни разу не имела дела с диким животным лицом к лицу. Думать. Думать. Думать. Собравшись с мыслями, она настороженно огляделась вокруг. Приметив толстую ветку, лежащую неподалеку, она немедленно кинулась к ней и вцепилась двумя руками. Затем резко развернулась на сто восемьдесят градусов,вытянув ветку вперед с воинственным кличем. Впереди раздался шелест и девушка успела отчетливо различить маленькую босую пятку, растворившуюся в гуще кустов. Что? Ребенок? Посреди тайги? В такое время?
Не колеблясь ни секунды, она кинулась вдогонку с криками "Стой! Я тебя не обижу!" Но малыш продолжал удирать со всех ног. Девушка следовала за ним по пятам, потеряв счет времени, не замечая ни усталости, ни того, что тропа давно пропала из виду,ни солнца, практически скрывшегося за горизонтом.
Единственная мысль, подгонявшая ее вперед в этот момент: "Я должна помочь этому ребенку. Я непременно должна помочь ему любой ценой. Возможно, это шанс на искупление, дарованный мне свыше?" Эта фраза отдавалась у нее в голове в такт с учащавшимся с каждым шагом сердцебиением. Всецело поглощенная этими думами, она снова оступилась. На этот раз о вылезшие из-под земли толстые корни векового дерева, напоминающие беспорядочную паутину. Очень больно приземлившись коленями прямиком на эти корни, она сквозь зубы взвыла от боли. Ребенок резко замер и обернулся. Поколебавшись несколько секунд, он медленными неуверенными шагами направился к девушке. Только теперь, слегка прищурившись в полумраке, девушка смогла толком разглядеть в этом чумазом ребенке девчушку лет 8-9 от роду со спутанными каштановыми волосами и блестящими карими глазами, преисполненными невероятной тоской. Одета она была (если можно так выразиться), в шкуру лисицы, которая была причудливо обмотана вокруг ее маленького худощавого тельца от груди до колен. Пушистый лисий хвост обволакивал шею и плечи на подобии шарфа. Но больше всего ее потрясли босые маленькие ступни, изрезанные, по-видимому, камнями и ветками. Некоторые раны были совсем свежими и кровоточили, но большинство уже затянулось в шрамы. Означало ли это, что эта малышка находилась здесь продолжительное время?
