– Уверен, он соврал тебе не только об этом, – усмехается Ник. – Мне никогда не нравилось регби по-настоящему, Ол прекрасно знал, что я вступил в школьную команду лишь по настоянию отца. Поэтому он даже и мяча никогда в руки не брал. Стать капитаном в школе у меня ожидаемо не вышло – я даже не старался. А капитаном в колледже меня сделал отец. Ну, и мама. Куда без неё?
– То есть?
– То есть, наш тренер – клиент отца и подчинённый матери. Почти та же уловка, что и с работой твоей сестры.
– Ничего себе… – пребывая в шоке, выдыхаю я.
И если Никлаус говорит правду, а я нутром чувствую, что так и есть, то Оливер, рассказывая мне о своём брате, всё переврал. С точностью до наоборот! Просто сойти с ума…
Ещё и Роберт открывается для меня не с лучшей стороны. А по поводу Линды Гросс я даже не удивлена.
– Ан-ни… – Никлаус разворачивается ко мне, протягивает руку к моему лицу и большим пальцем оттягивает нижнюю губу, которую я, даже не заметив, вновь кусала. Пару секунд смотрит на неё потемневшим взглядом, отчего в моей груди заходится сердце, а затем поднимает глаза к моим глазам: – Скажи, что у тебя с тем парнем? Всё серьёзно?
Хьюго. Я виновато морщусь, потому что сегодня вновь получила букет сирени без записки. И это странно, если учитывать то, что он многое понял за то единственное свидание…
О чём я и решаю сказать Никлаусу:
– У нас было одно свидание.
– Успешное? – стиснув зубы, вглядывается в меня Ник.
– Ты там был, – нервно усмехаюсь я. – Сам как считаешь?
– Ну, а со мной? – выдыхает он. – Сходила бы на свидание со мной, Ан-ни?
Сходила бы. Если бы ты меня туда позвал. Позовёшь?..
Глава 7. Трон со сломанной ножкой
Где-то к середине занятия по истории США я всерьёз задумываюсь о том, чтобы бросить эту дисциплину насовсем. Ну, или попросить в канцелярии о том, чтобы меня перевели к другому преподавателю. Нет, дело совсем не в мистере Пирсоне. Дело в Оливере Гроссе.
О, этот его взгляд, когда я вошла в аудиторию был красноречивее всяких слов. Никлаус никогда не ненавидел меня по-настоящему, если сравнивать его с блондином. Оливер был в ярости. Уверена, он подскочил бы с места и высказал всё, что обо мне думает, если бы не здоровяк Кейси, кинувшийся меня обнимать. Оливер и сейчас в ярости: спина и плечи напряжены до предела, словно он физически не может выносить того, кто сидит прямо за ним – меня…
И я бы, возможно, расстроилась, сгорала от стыда или изводила себя сожалениями, если бы не знала того, что теперь знаю.
