Старшую сестренку, оказывается, сначала посадили на наркоту, а потом заставили продавать. Её поймали на сбыте. Теперь чалилась в зоне с большим сроком. Средняя жила с детдомовским парнем. Он был у них на квартире, которую средняя получила как детдомовка, оставшаяся без жилья. Недельку попьянствовал. Средняя сестра рассказала о судьбе младшенькой сестрицы Аленушки. У родителей она была самая любимая, отец в ней души не чаял, и из рейсов привозил в горшочках какие-то необыкновенные экзотические цветы обязательно красного цвета.
Аленушка попала в приемную семью, где отчим по очереди насиловал приемных дочек. Она не хотела, сопротивлялась, и отчим жестоко ее изнасиловал, порвав все внутри. Отчима не посадили, у него были хорошие связи в полиции. Изнасилование повесили на старшего приемного сына, олигофрена, выросшего здоровым бугаем, что открыто дрочил на приемных дочек. Сейчас олигофрен проходил психиатрическую экспертизу. Аленушку долго лечили в больнице, а потом заперли в психушку. У нее, как сказала средняя, покрутив пальцем возле виска, поехала крыша.
Андрей набулькал водки в стакан и уронил, словно тяжелые камни, три слова: «я его убью». Средняя сестрица с хахалем были изрядно пьяны и не поняли, что он сказал, а если поняли, им было все равно. Ведь поил-кормил Андрей. У средней с хахалем денег отродясь не было. В квартире было хоть шаром покати. Они жили тем, что к ним часто приходили попьянствовать такие же горемыки и приносили в качестве закуски что-нибудь пожрать. Бывало, когда гостей не было, средняя с хахалем сидели голодные. Хахаль, прижившись у средней сестрицы, не хотел никуда идти работать. Из путаных разговоров по пьянке Андрей понял, что хахаль загремел за кражу, где в колонии с ним приключилось что-то нехорошее. Возможно, отпетушили. Поэтому хахаль боялся воровать, чтобы вновь не попасть на зону. Он удобно устроился на шее сестрички, свесив ножки. Крыша есть, еще и кормят бесплатно! Мечта, а не жисть.
Андрей переночевал на полу, на тряпке, утром поплескался под холодным душем и пошел в психушку. Там его долго не хотели пускать к Аленушке, но он упросил-умолил-дал денег, и встретился сестричкой. Она превратилась в божий одуванчик, дунь и улетит, далеко-далеко, и следов не найти. Больничный халат на ней висел, словно под ним было не тело, а вешалка, а из рукавов и пол халата торчали тоненькие, как спички, ручки и ножки. Лицо было прозрачным, только на виске билась синяя жилка, показывая, что ее владелица пока жива. Глаза были потухшие, синь очей выцвела. Увидев брата, Аленушка печально-укоризненно спросила: «почему не привез мне аленький цветочек?»
