Богдан уже возле нее, дверь мне открывает.
– Ну чего застыла, идешь?
– Иду, – конечно, иду. Еще раз сесть в эту машину просто идея фикс. Особенно сесть за руль.
Шагаю на негнущихся, смотря то на машину, то на мужчину, которому она принадлежит. Не это ли мечта, когда ваши интересы настолько сходятся. Не это ли судьба, когда вам не надо подстраиваться друг под друга, когда вы уже одно целое. Именно это я чувствую. Именно это происходит.
Сажусь, стараясь не сильное раздвигать ноги и закидываю их внутрь.
Дверь хлопает, и Богдан торопится обойти машину с другой стороны, садится и не пристегиваясь включает зажигание и вдавливает педаль газа. Машина ревет, двигатель ясно показывает, кто на дороге хозяин, а за нами остается облако выхлопных газов, сквозь которое я вижу группу вооруженных людей. Я бы даже подумала, что это отец за мной приехал, но не хочу даже предполагать подобный исход.
– Какой звук, – почти пою, глаза прикрывая. – Она словно тигр перед прыжком.
– О, да ты разбираешься в тачках?
– Не во всех, а конкретно в этой. Всегда мечтала о такой же…
– Даже так… Да я смотрю, мы создан друг для друга, – он переключает передачу и ладонь мне на коленку опускает. Чуть сжимает, и я свожу их сильнее. Если это возможно. – Пристегнись.
Я делаю, как он говорит, а потом хмурюсь.
– А ты?
– Я занят. Видишь, за дорогой смотрю. Но если хочешь, пристегни меня сама.
Хочется сказать, какая глупость, зачем мне это делать. Но разве я могу отказаться от возможности его коснуться, вдохнуть мужской терпкий запах его кожи, ощущать, как он близко. Скорее всего через пару часов меня найдут, и отец никогда не даст мне с ним увидеться. И разве я могу упустить этот шанс.
– Или ты хочешь, чтобы мы остановились? – мельком смотрит он на меня, только прибавляя скорость, а меня уже колбасит. От звука двигателя, от запаха, который витает в салоне, от касания к коленке, которое не хочется прекращать.
– Не надо, – только и говорю я, откашливаюсь и на четвереньки встаю, прямо на своем сидении. Тянусь между ним и рулем, вдруг чувствуя, как он касается губами моей щеки.
– Давай, давай, у тебя почти получилось.
– А ты можешь не мешать.
– Да я даже не делаю ничего. Еду себе, за дорогой смотрю.
– А целовать меня зачем, – тянусь я за ремнем.
– Твоя щека просто на пути моих губ оказалась. И что я животное какое-то думать о том, как буду трахать тебя раком, пока еду за рулем.
Мне удается вытянуть полоску ремня и защелкнуть его, но щеки горят так, словно их крапивой отхлестали. Я сажусь на свое место и ответить ничего не могу.
