За урной лежала маленькая черно-белая фотография спокойного лица мамы, глядящей на нее.
Это было нечестно. Мама всегда улыбалась. Она была яркой точкой в людной комнате. Роза все еще видела, как она смеялась и плясала на кухне, хотя папа ругал маму, как хмурый самурай, за поведение, не свойственное японцам. Эта фотография не была ею. Это была маска смерти, манила их присоединиться к ней.
Но она еще не сдалась.
Папа снял урну со шкафа, прижал к груди и пропал без слов за дверью, ведущей в спальню с одной кроватью. Дверь хлопнула.
Роза вздохнула. Она не увидит его до рассвета, а то и полудня. Но к тому времени она уже уйдет.
Роза плюхнулась на протертое бархатное кресло у двери и вытащила визитку доктора Траска из-под тонкой подушки. Он был хакуджин, но если она хотела помогать папе на уровне мамы, ей нужно было посетить его. Папа не одобрил бы это. Она не собиралась давать ему выбор.
Роза отклонилась на спинку темного кожаного кресла в ярко освещенном кабинете доктора Траска, любовалась белыми и стеклянными шкафами с зелеными и красными сосудами, чистой сталью и стеклянными шприцами, маленькими картонными коробками с продвинутыми препаратами. Резкий запах спирта и формальдегида жалил глаза, как уксус, который мама использовала, чтобы сделать мэбоши. Это было место науки. Настоящей медицины, а не жирных мазей и горьких супов из китайской медицины.
Но ее внимание привлекло красно-золотое кимоно под стеклом, висящее на темной деревянной стене.
— Я хочу руку, — Роза указала на механическую руку доктора Траска. — Как у вас.
Доктор Траск отклонился в своем кресле, задумался, словно размышлял над серьезностью и масштабом просьбы.
— Сколько вам лет, мисс Роза? Десять? Одиннадцать?
— Тринадцать, — сказала она. — Достаточно взрослая.
— Не для всех решений, — сказал доктор Траск. — Ваш отец знает, что вы тут?
Роза покачала головой.
— Он не одобрил бы.
— Вы обдумали последствия?
Роза покачала головой.
Доктор Траск снял халат, закатал рукава и опустил механическую руку на стол. Он нажал на кнопку, скрытую возле локтя. Шестеренки щелкали, а потом остановились. Доктор Траск отцепил руку и опустил ее на стол перед ней. Скругленный медный сустав был соединен с плотью и костью выше его локтя.
— Иногда, мисс Роза, плоть лучше металла.
Но Роза не слушала. Она склонилась, смотрела на руку в дюймах от нее.
— Присоединение, — продолжил доктор Траск, — навсегда вживляет искусственный сустав в ваше тело. Его не убрать без серьезной раны. Хотя можно немного поправлять его, пока тело растет, сустав нужно присоединять, когда вы уже выросли.
