«вдруг не успеем приобрести билет». Месяц спустя, немного пообтершись, глядя на ежедневных попутчиков и, беря с них пример, приноровились ездить «зайцами». За все время учебы высадили нас контролеры всего один раз. Наши физиономии настолько примелькались, что бедняги ревизоры неоднократно пострадавшие от скажем мягко не совсем хорошего поведения Виталия и моего, с обиженным надрывом, почти умоляли:
– Ребята, пожалуйста, хоть за 10 копеек билет купите!
– Ладно, купим – лениво соглашались мы.
– Да! Благословенные и полунищие времена. В моей семье денег не водилось отродясь, а у Виталия, в связи с болезнью отца, финансовые проблемы тоже не заставили себя ждать…
Прошу прощения у дорогих и уважаемых читателей, за пояснительные длинноты и отвлечения. Я стараюсь сообщать лишь необходимые, по моему мнению, сведения, игнорируя целые пласты любопытной информации и, не путаясь в переплетении нитей сюжета, проийти столбовой тропинкой, какие бывают в лесу, до окончания данной повести.
Михаил Дмитриевич Королев, к счастью выздоровел и был повышен до директора подсобного хозяйства. Сын его, Виталий дважды разрывал отношения с любвеобильной Ольгой и один раз мирился, из чего следует, что вторая ссора являлась окончательной.
В хозяйственный магазин нагрянула, по доносу, ревизия. Итог этой ревизии оказался комично-идиотским: в спешке принесли в магазин стереомагнитофон с колонками и, оказалось лишнего товара, как раз на эту сумму, плюс еще четыре рубля. Сережка, в квартире которого он простоял, можно сказать погостил с месяц, готов был с досады, рвать волосы на голове и не только. Пряник, он же Сергей Бажанов, исчез с нашего горизонта, сразу, после переезда из барака его двоюродной сестры и моей одноклассницы Веры. Гришка Косинов расстался с Леной Михайлиной, а Сережка Корягин был несколько раз близок к тому, чтобы завязать с ней определенные отношения, даже писал недурные стихи по этому поводу. У подруги Виталия и двоюродной сестры Лены – Наташи, судьба, по мнению окружающих, сложилась удивительно благополучно.
Хулигана Сашку Ясного – «Богдана» вскоре посадили, за избиение какой-то гниды, на небольшой срок, но, в зоне он задержался на четырнадцать лет и еще появится под занавес повествования…
Немного загрустя от бездамья и напряженной учебы, Виталий стал почаще наезжать в гости к сестре Людмиле, благо, от Быкова до Раменского десять минут электричкой.
В один из дней середины марта, в начале третьего часа дня, мы быстро бежали, после учебы, на платформу, по скользкой, обледенелой улице. Путь не был длинным – метров четыреста, – для нас, одна минута, в зимней одежде. Виталий бежал метрах в двух впереди. Мы стали обгонять с разных сторон, двоих, медленно бредущих мужчин. «Бубновый», пробегая, сбил классической подсечкой солидной комплектации мужика, килограмм на девяносто весом. Я, машинально на «автомате» сшиб второго, и мы продолжали мчатся дальше. Сзади слышались вопли и матюги. Визгливый женский голос буквально прорезал чуть не половину поселка:
