— Оборотни даже на островах водятся?
— Они везде водятся.
— Хоть бы одного встретить, — кисло улыбнулся Дак.
— Не думаю, что такую встречу ты переживешь. — А про себя еще добавил: «Возможно, еще встретишь». О том, что он сам является ликантропом, пока что знал только магистр, но где гарантии, что вскоре его не выведут на чистую воду?
— После вчерашней ночи я уже ничего не боюсь, — скривился парень. — Думал, что из меня вся душа выйдет. До сих пор мутит, глаза на еду смотреть отказываются. Но с другой стороны, не окажись я на верхней палубе, возможно, мы бы уже распрощались с нашей крылатой голубкой.
— С чего это?
— Ее ветром чуть к демонам не унесло. То ли с дуру, то ли от чего еще, но она распахнула крылья, а шторм сам знаешь какой был. Вот ее и…
— Человек за бортом! — громко прокричали сверху.
Бен-Саллен и Дак недоуменно переглянулись и бросились к фальшборту. Взгляды устремились на чуть подрагивающую гладь океана. Людей видно не было.
— Где? Я ничего не вижу, — выкрикнул еще кто-то.
— В другую сторону смотри, дубина, — ответили ему.
— Шлюпку на воду! — прогремел сверху зычный голос Зигмунда Красноглазого.
Бен-Саллен и Дак быстро сообразили, что тоже смотрят не туда, и передвинулись на другую сторону корабля.
Внизу, держась за обломок то ли мачты, то ли деревянной балки, плыл человек. Не то чтобы плыл, скорее, его несло по волнам. А он лишь крепко держался за единственный попавшийся под руку предмет. За ним на привязи, как верная собачка, плыло что-то еще. Рюкзак или мешок. Предмет до сих пор не утонул, значит, был деревянным.
Шлюпку спустили и быстро доставили утопающего на борт барка. Промокший до костей, бледный и худой, как скелет, бедолага не мог даже держаться на ногах. Его тащили под руки, а тот предмет, который болтался в воде за ним на привязи, он сжимал в руках как родное дитя. Спасенный был очень молод — лет пятнадцать-шестнадцать. Рот слегка приоткрыт, губы потрескавшиеся. Дыхание тяжелое, болезненное. Глаза затуманены, словно одурманенные.
Поглазеть на столь удивительный улов собралась вся команда, в том числе дефены и магистр. Не хватало только Нондера. Почти с самого начала плавания некромант заперся у себя в каюте. Выходил не чаще одного раза в день — только чтобы поесть или вылить ведро с отходами в океан. Все остальное время сидел взаперти. Лишь изредка из его убежища слышалось тихое завывание, да и зеленоватый дымок просачивался сквозь щели двери.
Капитан, подбоченившись, вышел вперед.
