— Люди другие. Согласен, — кивнул волот. — Но у них тоже можно многому научиться.
Валькирия глянула на волота с внимательной осторожностью.
— И чему ты у них научился?
— Терпению.
— Неужели? — Немизия хмыкнула. — Люди не славятся этим качеством.
— Да. Глядя на них, изучая их, я понял, что именно его им и не достает. Некоторые теряют все только из-за того, что им не хватает простого терпения. Я понял, что если стану терпеливым, то получу преимущество. Признаться, только благодаря этому я стал чемпионом.
Валькирия посмотрела вдаль, словно выискивая там ответы на только ее мучившие вопросы.
— Я слышала, ты был гладиатором.
— Да, — кивнул волот. — Рабом-гладиатором. До тех пор, пока Йов не выкупил меня у Малькона и не подарил свободу.
— Рабом… — протянула Немизия так, словно это слово имело особый смысл. — Рабство есть только у людей. Ни валькирии, ни кентавры, ни змееголовы, — Валькирия бросила короткий взгляд на волота, — ни твой народ. Никто не подчиняет себе разумных существ. На это способны только люди.
— Ты забыла упомянуть рыбоящеров.
— О них мы почти ничего не знаем.
— Во времена Водяных войн рыбоящеры порабощали людей и использовали их как рабочую силу для возведения зиккуратов.
— Историю писали люди, а они могли приукрасить некоторые события для острастки будущих поколений.
— Волоты тоже принимали участие в тех войнах. Не такое явное, как люди, но принимали. Сведения об этом хранятся в наших преданиях.
— А ты, я погляжу, неплохо разбираешься в истории.
Ибрагил кивнул. Конечно же, он был хорошо образован… для волота и наследника трона Волотарона.
— Кем ты был до того, как попасть к людям?
Прежде чем ответить, волот подумал. Он не любил рассказывать о своей прошлой жизни. Но валькирия ему нравилась, как и Дак.
— Изгоем, — наконец выдавил из себя Ибрагил.
Немизия глянула на волота и удивленно повела бровью. Осторожно спросила:
— За что тебя изгнали?
— Меня предали… Не только люди способны на подлые поступки. Мой народ тоже подобным грешит.
— Если предали, то почему ты не попытался вернуть свое доброе имя?
Вопрос Ибрагила озадачил. А действительно — почему? Боялся, что ничего не выйдет? Или ощущал вину? Он никогда не думал об этом. Просто покорно принял судьбу.
— Не знаю, — сказал волот. — Меня могли казнить, если бы встретили на землях Волотарона.
— Неужели у тебя не было союзников?
— Были, — тяжело вздохнул Ибрагил. — Многих из них тоже предали, как и меня. Одни попытались устроить бунт, но у них ничего не вышло. Другие сгинули без следа. А я… я попал в рабство к людям.
