Это выводит меня из себя.
Хватит. Довольно.
Лина играет со мной.
Это какой-то кошмар. Она пугает меня. Сколько раз за последнее время я чувствовал её взгляд на себе. Куда ни пойду, куда ни поеду, всюду кто-то наблюдает за мной. Это сводит с ума. Вещи в квартире лежат по-другому. Кто-то пил чай и забыл вымыть чашку. На диване лежит черный волос. Ночью часто звонит телефон. Если взять трубку, там только дыхание. Я слышу её и молчу. Кажется, если кто-то из нас скажет хоть слово, случится нечто необратимое. Страшное и зловещее. Мир разрушится или что-то типа того.
Лина поднимает со стула тазер-Е2 и направляет мне в грудь.
Она говорит:
– Раньше таким, как ты в голову вживляли чип-боли, чтобы были послушными, будто псевдо-собаки, а теперь меняют вам личность. Но я люблю тебя, милый, и прощаю обиды.
Лина нажимает на спуск, и я падаю на пол. Кожа трещит под натиском мышц, сквозь которые лезут раскалённые кости. Меня выворачивает на изнанку, из глаз льются слезы. Я умираю. Дышать тяжело. Боль так сильна, что кажется я никогда не смогу снова подняться.
Лина шепчет на ухо:
– Возвращайся ко мне. Иначе я тебя уничтожу.
Она забирает в прихожей контейнер для хранения органов и оставляет меня подыхать в одиночестве. Я кричу. Я пытаюсь подняться, ухватить смерть за горло, но она исчезает.
Огромная надпись ТЫ ДОЛЖЕН БРОСИТЬ КУРИТЬ ползет по стене.
Следом лезет другая ТЫ ДОЛЖЕН УСТРОИТЬСЯ НА РАБОТУ.
Я не питаю иллюзий.
Я понимаю, что все закончится скверно.
Но лучше бы умереть где-нибудь на краю океана.
Так, чтобы волны качали меня будто мать.
1
Иван спал и видел кошмар.
Он лежал весь в поту, плотно закутавшись в холодное, дурно пахнущее одеяло. Он шептал, плакал, смеялся, кричал. Обрывки сна, воплотившись в слова, гулко отражались от стен, эхом гуляли по коридорам, блуждали по закоулкам и вентиляции, повторялось опять и опять, пока наконец не угасли в космосе за обшивкой Владивосток номер 5.
Он видел, как город падает в океан.
Всюду банки, машины, пакеты, окурки и хлам, годный лишь ветру. Мусор, будто цветы, украшает могилу. Улицы, дома, заводы, офисы, парки и скверы, площади и фонтаны рухнули в воду. Ни стонов, ни криков, лишь шорохи, скрипы. Ветер блуждает среди руин. Редкие облака ползут в сторону гор. Угрюмые великаны, словно надгробье, которое поставила смерть, нависают над побережьем.
Иван идет по отмели к скалам. Ракушки на дне впиваются в ступни и лезут под кожу. Мимолетная боль помогает отвлечься от вони. Детеныш дельфина всплыл на поверхность и болтается среди волн, медленно следуя за течением в сторону рухнувших зданий. Огромное красное солнце исчезает за горизонтом. Звезда будто тонет в кровавой пучине.
