Из грузового трюма бота тем временем вырулил здоровенный походный вездеход "Харьковчанка" со здоровенным красным крестом на борту. Расшвыривая гусеницами комья земли, он помчался к Нику.
Приблизился. Замер метрах в пяти. Двое во все тех же легких скафандрах полезли наружу.
- Здравствуй, Никита, - поздоровался передний.
Ник не сразу его узнал под шлемом - Николай Федорович Гребенников, флотский врач. Перед экспедицией на Селентину Ник проходил обследование именно у него.
- Чего это вы в скафандрах? - удивленно спросил Ник. - Я так разгуливаю - и ничего.
- Из-за тебя. Ник.
- В смысле?
- Ну, ты ведь имел контакт с аборигенами. Значит, карантин...
- А откуда вы знаете, что я имел контакт с аборигенами?
Гребенников замялся.
- Ник, ты же в рабочем комбинезоне.
- А... - спохватился Ник. - И действительно. Одичал я тут, Федорович, забыл обо всем и о датчиках ваших забыл. Давайте свои хлорофосы, а то я, если честно, замаялся уже в дупле жить.
- Пошли.
В корме вездехода отворился овальный люк в дез-камеру. Некий англоязычный шутник в приступе остроумия сподобился на двери намалевать череп с костями и ниже написать: "Deathcamera". Единственное, что скрашивало этот безрадостный пассаж, - это ухмыляющийся череп. Выглядел ни капельки не угрожающе, а наоборот, словно подбадривал: "Держись, космолетчик!"
Ник забрался внутрь, улегся на теплый пластиковый пол и блаженно раскинул руки.
Люк задраили, и секундой позже на эмбриомеханика дальнего флота Никиту Капранова обрушился стерильный ионный душ.
- Если заразы нет, - философски заметил Ник, обращаясь к запертому люку и нарисованной мертвой голове, - ее нужно придумать.
Начальник контактеров оказался субъектом на редкость угрюмым и неприятным. Лицо бледное, залысины, тонкие губы, странно бегающие глаза. Будь Ник аборигеном - ни за что не стал бы иметь дело с подобным типом. Звали начальника Геннадий Градиленко и Ника он, похоже, невзлюбил еще до того, как впервые услыхал о его существовании.
- Значит, вы, памятуя о пункте три седьмой главы наставления по работе на внеземных территориях, тем не менее не выполнили ни одной инструкции из этого пункта? - в который уже раз спросил Градиленко, глядя куда-то выше и левее Ника.
Ник сидел посредине крохотной шестиугольной каюты на легком табурете. Градиленко устроился за столом, и там ему было неизмеримо удобнее, нежели Нику.
- Повторяю, - Ник уже успел стать безучастным, - аборигены сами вышли на контакт. У меня просто не было времени свернуть лагерь и растущие зародыши, случилось непредвиденное. Форс-мажор. Понимаете?
