Доковыляв до палаты, она, к своему огромному удивлению и восторгу, застала Юлию Александровну не висящей в петле и не вылетающей из окна, а бегающей из угла в угол с раскрытой книжкой в руках. Глаза ненормальной дико горели, длинные пальцы правой руки с длинными ногтями стремительно перелистывали страницы, сминая их. Анька еле-еле успела запрыгнуть на свою койку, чтобы не быть сбитой с ног и тут же раздавленной.
– Ты взбесилась, что ли? – выкрикнула она, тяжело дыша, – что это за книжка?
– Молчи, молчи!
Отыскав нужную страницу, Юля загнула её, чтоб не потерять, и стала искать другую. Найдя, приблизилась к Аньке. Подняла палец.
– Послушай! Вот!
И прочла:
– «Вий – есть колоссальное создание простонародного воображения. Этим именем называется у малороссиян начальник гномов, у которого веки на глазах идут до самой земли. Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чём изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал.»
– Ты что, мне Гоголя собралась читать? – заорала Анька, – в жопу засунь себе эту книжку и отойди от моей кровати!
– Нет, погоди! Вот еще послушай! Один абзац!
С этими словами Юля раскрыла загнутую страницу и прочитала:
– «… и взявши кочергу, вышла отворить дверь. Не успела она немного отворить, как собака кинулась промеж ног её, и – прямо к детской люльке! Шепчиха видит, что это уже не собака, а панночка, да притом пускай бы уже панночка в таком виде, как она её знала – это бы ещё ничего, но вот вещие обстоятельства: она была вся синяя, а глаза горели, как уголь! Она схватила дитя, прокусила ему горло и начала пить из него кровь. Шепчиха только закричала : «Ох, лишечко!», да из хаты! Только видит, что в сенях двери заперты. Она – на чердак, и дрожит, глупая баба! А потом видит, что панночка к ней идёт и на чердак. Кинулась на неё и начала глупую бабу кусать! Уже Шептун поутру вытащил свою жинку, всю искусанную и посиневшую. А на другой день и умерла глупая баба!»
– Да ты свихнулась! – вскричала Анька, когда взволнованная до дрожи Юля закрыла книжку, – просто свихнулась! Начисто!
Кременцова с нервной усмешкой бросила Гоголя на свою кровать.
– По сути ответить нечего?
– Кременцова, ты идиотка конченая!
– Я спрашиваю, по сути ответить нечего?
– А где суть? Один шизик выдумал невесть что, а у другой дуры – из-за того, что красивый мальчик ей клизму сделал, мозги из задницы потекли! Вот тебе и суть!
Кременцова, гневно сверкнув глазами и тряхнув гривой, вновь начала измерять шагами длину прохода между кроватями.
