– Перевернитесь, Юлия Александровна.
– А? Чего?
– Пожалуйста, лягте на спину! Поднимите футболку. Ещё, ещё, до груди.
Как следует смазав гелем живот блатной пациентки, врачиха стала водить ультразвуковым датчиком по нему. Теперь Кременцова видела на экране все свои органы и кишки. Зрелище весьма её покоробило, но узистка как будто была довольна, поскольку шёпот, срывавшийся с её губ, стал бодрым. Прежде он был не то чтобы озабоченным – нет, скорее, задумчивым, очень тихим. Почти неслышным. И тут вдруг Юля всё поняла. Ну конечно, шёпот! Он-то и усыплял её, этот шелест труднопроизносимых терминов, проговариваемых узисткой без смыкания губ – растерянно, машинально, как это часто бывает при очень сильной сосредоточенности. Сейчас он звучал и громче, и веселее, потому спать уже не хотелось.
– У меня что, с почками проблемы? – решилась на вопрос Юля.
– С почками? Нет, я бы не сказала. Значительных изменений не наблюдается. А с чего вы взяли? Жалобы есть?
– Да нет. Я даже не знаю, с чего я это взяла. Просто так спросила.
Невнятный шёпот возобновился. Чуть погодя прервался вопросом:
– Скажите, вам клизму ставили?
– Целых две!
– Да? Странно. Вот здесь не очень просматривается… Ну, ладно. Там, по всей вероятности, и смотреть-то не на что! Одевайтесь, Юлия Александровна.
Облачившись в халат, Юля ожидала некоторое время, пока узистка заносила в историю результаты исследования. Получив историю, вышла.
– Ну, как? – поинтересовалась Анька, встав ей навстречу.
– Да, так себе. Клизма – круче.
Анька хихикнула. Пошли к лифту.
– Она тебе что-нибудь сказала?
– Нет, вообще ничего. Шептала, шептала! Я прямо чуть не уснула от её шёпота! Голова заболела даже.
– Я знаю, эта узистка всё время шепчет, когда работает! У неё кликуха – Шепчиха. Ну, из-за Шёпота!
Кременцова сердито дёрнула бровью. И вдруг – застыла. Как в пол вросла. На её лице возникло смятение. Анька также остановилась.
– Юлька, ты что? Нога заболела, что ли?
– Как, ты сказала, её прозвали?
– Кого?
– Узистку!
– Шепчиха…
– Шепчиха?
– Да. Юлька, что с тобой? Ты – вся белая!
– Ах ты, господи, боже мой! Конечно, Шепчиха! Ну как я раньше не догадалась! Что я за идиотка пустоголовая? Что за дура?
И, звезданув себя обоими кулаками по голове, защищённой, к счастью, густой и спутанной гривой жёстких волос, Юля во весь дух устремилась к лифту. Решив, что с таким лицом умные поступки не делают и что мчаться куда-то с такой ногой можно только при окончательном отключении мозга, Анька самоотверженно побежала следом. Но где ей было угнаться за ненормальной! Она рассчитывала схватить её возле лифта, но Кременцова лифт вызывать не стала, а ринулась сломя голову вверх по лестнице – с таким грохотом, будто на её тонких ножках были не шлёпанцы, а армейские сапожищи. Несчастной Аньке такое дело было не по плечу – точнее, не по ноге. Ей пришлось ждать лифта.
