– Ей перерезали.
По рукам Кременцовой струились слёзы. По коридору опять ехала телега. Везли обед.
– Мы нарисовать её сможем? – спросил Кирилл. Кременцова горестно покачала опущенной головой.
– Рост – высокий, фигура – тонкая, волосы – ярко-рыжие, ниже плеч, походка – очень изящная. Вот, пожалуй, и всё, что я разглядела.
– Во что одета была?
– В первый раз – не помню, штанов на ней точно не было. Во второй – штаны, ветровка, бейсболка. Это всё – вещи Ольги?
Кирилл кивнул.
– Она взяла также и пистолет Хусаинова.
– Вот уж это я поняла!
– Она по тебе стреляла?
– Да ещё как! Всю обойму высадила. Болванки валяются у контейнеров, что напротив детского садика.
Дверь открылась. В палату вполз аромат уморённых голодом кур, сваренных в немытом котле.
– Обед, – сухо тявкнула, громыхая тарелками и половником, санитарка шириной с дверь и ростом чуть выше уровня раковины.
– Не надо, я не хочу, – отрезала Кременцова. Лицо разносчицы вытянулось, но только не вниз, а в стороны.
– Как не хочешь?
– Так, не хочу.
– А вторая где?
– В магазин пошла. Ей тоже не надо.
– Ишь, раскапризничались! Не надо им! Вот мартышки! – проворчала разносчица и захлопнула дверь так крепко, что на гитаре звякнули струны. Сняв полотенце со спинки койки, Юля утёрла слёзы.
– В квартире на Шестнадцатой Парковой обнаружены те же самые отпечатки, что и в Артемьевской, – сообщил Кирилл, разглядывая свои холёные ногти, – в базе их нет.
– Кирюха, а ты икону отдал экспертам?
– Отдал. Тебе интересно, кстати, где эта Ольга её взяла?
– Ну, не тяни время! Что за манера?
– Её соседи сказали мне, что она обожала ездить в Покровский женский монастырь, к мощам блаженной Матроны.
– На Абельмановку, что ли?
– Да. Я сегодня утром туда смотался и сходу выяснил, что она купила эту хреновину в монастырской иконной лавке, а притащил её туда дьякон, который служит в той самой церкви, где находятся мощи. Дьякон мне объяснил, что ему её преподнесла в дар какая-то бабка. Но он решил не ставить её на иконостас в храме, а извлечь из неё материальную прибыль – конечно, не для себя, а для нужд прихода.
– А объяснил, почему?
Дверь опять открылась. Вбежал Илюха с клизмой – но не с такой, какой истязала Юлю Эльвира, а с грушевидной, литровой. Он очень сильно спешил – поэтому, кажется, даже и не заметил Кирилла.
– Вторая клизма, Юлия Александровна! Но она небольшая, так что вы можете просто встать, попку оголить и нагнуться.
– Выйди отсюда! – крикнула Кременцова, стукнув по полу пяткой, – ты что, не видишь – я занята! Сейчас же исчезни и закрой дверь!
