— Скорее бежать… Бежать… — беспокойно зачастил Тарен, по инерции увлекая Теру вперед и нисколько не обращая внимания на то, что попадается ему под ноги.
— Дельная мысль, — тщательно переступая через окровавленные тряпки, кости и обгорелые бревна, глухо отозвалась Тера.
Запас жалости к самой себе подошел к концу еще на последней лестнице, к другим — в тот момент, когда она добровольно взвалила на свои плечи заботу о, в сущности, безразличном ей ловчем. Теперь же зеркальщицей всецело владело лишь одно непреодолимое желание — как можно скорее выбраться и забыть об этом ужасающем месте, как о несбывшемся дурном сне.
Наполовину осыпавшееся, поросшее бурым мхом каменное ограждение, доходило ей до колена и нисколько не скрывало, раскинувшуюся за ним песчаную площадку, посреди которой сиротливо возвышалось одинокое, болезненное деревце.
— Красный песок. Он ведь упоминал о красном песке, не кровавом… — сокрушенно проронила Тера, борясь с подступившим к горлу комком.
Представшая перед глазами картина представляла собой нечто, весьма напоминающее зыбучие пески — коварные и непредсказуемые, те самые, по чьей вине увязших не раз настигала мучительная, особенно страшная в своей медлительности, смерть. Не улучшало общего впечатления и то, что среди аккуратно сложенных в пирамиды камней, виднелись небольшие алые лужи, определенно имевшие непосредственное отношения к тем костям и тряпкам, мимо которых им только что пришлось пройти. Сквозь неровную дыру в высоком, сводчатом потолке, в зал проникало совсем немного тусклого света. Несмело заглядывая в лужи, редкие лучи создавали причудливые блики и заставляли думать, будто по ту сторону отражения затаились неведомые и отнюдь не добрые существа.
— Да катись оно все к Ловцу, не полезу! — на миг прикрыв глаза, чтобы не видеть всего этого, приняла Тера единственное, не вызывавшее внутреннего протеста решения и вознамерилась убрать ногу с парапета, но не успела.
— Их души, по ту сторону собрались обманутые души, — испуганно взвизгнул, так некстати пришедший в себя Тарен и, не удержавшись на ногах, полетел вперед, увлекая за собой Теру.
— Следовало оставить тебя, где нашла, — с непередаваемым раздражением выбираясь из-под рухнувшего на нее бредящего ловчего, прорычала Тера. — Начинай приносить пользу, Тарен, раз уж мы по твоей милости все равно здесь очутились. Ищу черный камень. Эй! Ты меня слышишь?
Но на неуклюжем падении «помощь» Тарена и завершалась. То ли не выдержав удара, то ли, что вероятнее, душераздирающего зрелища кровавого песка, не в меру впечатлительный юноша предпочел переждать тяжелые времена в тихом, безопасном обмороке.
