Танцующая Софа обнаруживается рядом с Тумасовыми. По сравнению с практически раздетыми сёстрами, у которых из-под мини-юбок кокетливо торчат трусы, её чёрные брюки и маечка смотрятся как монашеская ряса.
Естественно, на близняшек в таком виде внимание мужской части отдыхающих концентрируется больше, но и вокруг Каминских нет-нет, да шныряют мутные типчики. Неуклюжими тюленями трутся, видят, что на них не обращают внимания и лунной походкой отчаливают искать более сговорчивых.
Наблюдаю за Соней на расстоянии, прячась в тени опорного столба, удерживающего соломенный навес. Не хочу, чтобы меня заметили. Уже всем понятно, что в моём присутствии её начало мощно подмораживать. Зато сейчас она… как всегда, без стопов. И двигается, как мне кажется, чересчур сексуально. Хотя, может, это уже тупо меня кроет по малейшему поводу. Атмосфера, климат, воздух, недотрах. Комбо.
Стоять так, конечно, тупо. Пасу жертву как озабоченный маньяк, убогое зрелище. Поэтому, едва она откалывается от близнях и идёт к бару, покидаю укромное местечко. Точно маньяк.
— Не страшно пить из открытой тары? Опыт ничему не научил? — торможу позади, подозрительно поглядывая на придвинутый ей барменом напиток.
Я ж говорю, её на меня триггерит[2]. Вся цепенеет.
— Да брось, мы ж не в клубе, — однако оборачивается ко мне с деланно-беззаботным видом. Так и быть, сделаем вид, что никто ничего не видел. — Здесь не рискнут.
— Уверена?
— Хочешь испытать на себе? — мне притягивают стакан с бренькающим об стенки льдом. Принюхиваюсь. Ром с колой.
— Какой по счёту?
— А есть разница? На карачках вроде не ползаю. Значит, до кондиции не дошла, — пофигистично отмахиваются, собираясь тикать. Э, нет, милая. Я не для этого пришёл. А для чего пришёл… сам пока не понял.
Ловлю её за локоть. Замираем в этой позе, глядя друг другу в глаза. Немое кино.
— Всё хорошо? Вам помочь? — какой-то пузатый мужичок исконно русской национальности, шариком подкатывая к нам.
— Нет. Не надо. Спасибо. Это мой друг, — благодарит его Софа, но тот не верит и продолжает с подозрением на меня коситься. — Правда. Всё в порядке, — с нажимом повторяют ему.
— Что ж… Как скажите, — тот отваливает обратно к жене и дочке-подростку, но бдить не перестаёт. Вот чисто по-мужски респект ему за неравнодушие, но это сверление буравчиками подбешивает.
— На мне сейчас дыру протрут. Пакет ему на башку что ль надеть, — хмуро предлагаю.
— Расслабься, — Каминских мягко выскальзывает из моей хватки. — У тебя просто видок бандюганский. Один шрам чего стоит. Ты чего хотел? Поздороваться?
