— Вроде как здоровались с утра.
— Тогда что?
А хрен его знает, что.
— Потанцуем?
Несколько мне странно такое предложение озвучивать, настолько же Софе удивительно его слышать. Согласен, ляпнул. Не подумал.
— Не знала, что ты умеешь.
Не умею. Не люблю. Последний раз плясал в школе, в старших классах. И тоже из-за девчонки, которая на тот момент нравилась. Опозорился по полной, а эта коза в тот день так и не дала в кабинете химии. Потом, надо заметить, реабилитировалась на выпускном, но сначала-то обломала. Было обидно.
— Вот ты как раз и научишь, — с вежливой просьбой: "на" вручаю мешающийся ром какой-то рандомной девахе и увлекаю Каминских на свободный участок.
Правда на этом весь запал испаряется. Дальше что делать? Это даже не медляк, где топчешься на одном месте. Как под такое танцевать? Софа берёт управление на себя и…
Твою мать. Это была, по ходу, одна из моих самых поганых затей. Ритмичные покачивания бёдрами в такт музыке и проходящие вскользь, но капец заводящие касания сжимают пружину самообладания просто моментально.
— Делай что-нибудь, — поворот и она уже практически прижимается ко мне спиной, от чего по телу пускается мощный электрический заряд. О, я бы сделал. Охотно, только здесь свидетели… А, она, наверное, про другое.
— Что? — соображалка плохо пашет от закипающей в венах крови и щекочущего ноздри шлейфа женских духов.
— Точно не стой истуканом, выглядишь глупо, — она словно издевается, перекидывая распущенные волосы на одно плечо и открывая часть шеи. Я буквально вижу пульсирующую жилку и в данный момент могу и хочу сделать только одно…
Моя ладонь ложится на оголённый живот, притягивая её вплотную к себе. Софа не отстраняется, хоть каждая мышца напряглась. И перестаёт шевелиться вовсе, задерживая дыхание, пока кончик моего носа медленно очерчивает контур её щеки, замирая возле мочки уха.
— Так лучше? — мой тихий шёпот вызывает мурашки на бледной коже, которую за столько дней лишь слегка тронула краснота. Ни намёка на загар.
— Я имела в виду… — извернувшись так, что наши лица оказываются на прямой дистанции, уточняет Каминских. — Двигаться… под музыку… — говорит сбито из-за участившегося дыхания. Словно моё чем-то лучше.
Какие нахрен танцы? Мы оба уже по них забыли. Она смотрит только на мои губы, я не могу оторваться от её. Они такие соблазнительно приоткрытые, чуть влажные…
— Нам это точно нужно? — горячие… а ещё мягкие и податливые — я не забыл.
— Не нужно?
