Потом снова потекла дорога, огибая холмы, пересекая поля и луга.
Дорога в Виртенбург делала крюк у знакомой мельницы, так что ближе к вечеру тёмное от времени и воды мельничное колесо показалось из-за поворота.
И вот тут все увидели парящую в вышине огромную птицу. Широко распластав белые с чёрным крылья, вытянув длиннющую шею, она словно плыла чуть ниже подсвеченных закатным солнцем облаков.
– Ничего себе! – ахнул Андерс. – Это ж аист! Настоящий аист!
Подъехав поближе, ребята убедились, что гордый красавец не скучает здесь в одиночестве. – В центре тележного колеса на верхушке высокого столба хозяйничала длинноногая аистиха. Она заботливо перебирала хворостинки и прутики, прилаживала их так и сяк,
Приметив въезжающий во двор фургон, птица с любопытством наклонила голову, что-то одобрительно самой себе проскрипела и неожиданно, выгнув шею невообразимой дугой, громко затрещала красным клювом. Прямо как огородный сторож трещоткой.
На её призыв из поднебесья спланировал муженёк, утвердился рядышком на одной ноге и, церемонно поклонившись, положил перед супругой сухую веточку.
– Что, любуетесь? – ухмыльнулся во весь рот вышедший встречать гостей мельник. – Не зря, выходит, мы с этим столбом возились. Прилетели, красавцы. Чуть не на следующий же день и прилетели. Откуда только узнали?
Непонятно, поздновато уже птицам о гнёздах думать. Ещё чуток и птенцам время на крыло становиться. Видно, наши этим летом не смогли себе пристанища найти, или случилось что. Думаю, для того они сейчас отстроиться спешат, чтобы кто другой их по весне не опередил. – Загодя себя хозяевами объявляют. А нам с того только радость. А уж как Труда счастлива, и передать нельзя. – "Это, – говорит, – мой шарик с дырочкой аистов позвал."
И ещё одна штука любопытная – на днях буквально, пара ласточек на мельнице объявилась. Все постройки облетели, вот под этой стрехой чуть не час кружили, словно примерялись, где им гнездо лепить. Ласточки! Да у нас их, почитай, лет десять никто в глаза не видел! Стрижей – тех сколько хочешь – вон по небу носятся, облака стригут. Но чтобы ласточки! – Чудеса!
– А где же наша Маленькая Мельничиха?
– Спит без задних ног.
Взрослые проговорили всю ночь до рассвета. Ребята клевали носами, на спать не уходили, да никто и не собирался загонять их в постель.
А чуть забрезжило утро, со двора послышался стук копыт, скрип колёс, натужные крики возниц. Тяжело гружёные телеги въезжали в распахнутые ворота.
