– Кого в такую рань нелёгкая принесла? – поднялся из-за стола Густав. – Какому, извиняюсь, умнику, в голову пришло гнать коней в ночь? С факелами, с фонарями, словно королевские гонцы с депешей. Чего ради такая спешка? Ба, похоже – дворцовый обоз. Неужто у Пера на старости лет крыша поехала? Или у них там в кладовых разом вся мука вышла, и несчастные придворные без булок и пирожных с голоду вот-вот помрут?
Что ж, ребята, кончай трёп, засучай рукава. Извини, Юстас, не довелось нам вволю наговориться.
– Ничего, не последний раз видимся, да и всё равно, пора в дорогу.
– Надо бы нашу малышку разбудить, а то расстроится, что её друзья здесь были, а с ней даже не повидались.
Во дворе по-хозяйски расположился дворцовый обоз. Сонные возчики глядели сумрачно и недовольно. Навстречу Густаву из закрытого возка по откидной ступеньке на землю сошёл невысокий человечек. Бледногубый и желтоглазый. Преисполненный сознания собственной значимости.
– А где старина Пер?
– А вот это не твоего ума дело, мельник. – Человечек презрительно поджал губы. – Твоё дело – принимать зерно и поскорее приступать к помолу. Надеюсь, ты осознаёшь всю ответственность, возложенную на тебя и твою мельницу? Надеюсь, понимаешь, что если, работая для какого-то там крестьянина или купца, ты мог позволить себе некую небрежность, то здесь любая небрежность может быть расценена как государственное преступление! И взыскано с виновных будет, – здесь он поднял сухой указательный палец, – соответственно!
Может "старина Пер" и давал вам какие-то поблажки. Со мной этот номер не пройдёт. За каждой мелочью я прослежу самолично.
И запомните, чтобы не было недоразумений, я – младший ключник двора Его Королевского Величества Ханс Эрих Диррксен – он произнёс это с такой важностью, что даже выпучил глаза и привстал на цыпочки. Теперь вам придётся иметь дело со мной, ибо теперь мне, в соответствии с занимаемой мною должностью, поручено сопровождать бОльшую часть кухонных грузов. Надеюсь, вы уже поняли, что никакого панибратства я не потерплю. Всё, разговор окончен!
Возчики многозначительно переглянулись с Густавом. Прежде им уж непременно поднесли бы по кружечке пивка с дороги, за стол усадили… Новостями бы обменялись, просто поболтали по-свойски, да и отправились порожняком обратно, дело-то предстоит не скорое – пойди зараз такую прорву зерна перемели. Но теперь… Что ж, им, выходит, дня три, а то и четыре, голодными при лошадях куковать? И поминали они при этом господина Диркссона словами красочными и не сказать, чтоб добрыми.
