– Разрази тебя гром, мешок дерьма! – услышал он знакомый вопль.
Дуан налетел на толстяка, словно огромный всклокоченный ворон. Эстев невольно вжал голову в плечи, но алхимик внезапно притормозил, схватив того за руку, внимательно осмотрел:
– Погоди-ка… Сойдешь.
«Надеюсь, не на опыты» – похолодев, подумал парень, а всколоченный алхимик уже тянул его к столу, на котором рядком стояли наполовину собранные масляные фонари. Рядом лежала корзина, наполненная странными фруктами. Достав один, Эстев так и застыл, не в силах отвести от него взгляда. То, что поначалу показалось фруктом, больше походило на персиковую косточку размером с кулак. Она была почти прозрачной, необычайно легкой, словно сотканной из воздуха, а еще, отозвавшись на прикосновение, засветилась изнутри.
– Дай сюда! – Дуан раздраженно вырвал косточку из рук Соле. – Я не разрешал ничего трогать! – он аккуратно положил ее в корзину, которую поставил поближе к себе. – Твоя работа настроить колпак фонаря здесь и здесь, чтобы он не развалился, когда его вздернут на веревке… Ну! – чернявый всплеснул руками. – За работу!
Эстев послушно приступил в сборке диковинных фонарей. Фитилей или резервуара для горючего у них не было, только небольшая неаккуратно собранная оправа и веер из зеркал. Краем глаза Эстев наблюдал, как Дуан вставляет внутрь косточки и прижимает жестяные дужки, что-то бормоча под нос. Подошел Аринио:
– Ну, что готово?
– Вот эти можно вешать, – буркнул алхимик, покруженный в процесс сборки.
– А как они?…
Издав вопль раздражения, Дуан потряс фонарь, и косточка внутри вспыхнула мягким белым светом. Аринио, не обратив внимания на выкрутасы алхимика, подозвал нескольких арбалетчиков, и они принялись развешивать фонари на протянутых между крышами тросах. Эстев заметил, что больше всего светильников повесили над чередой баррикад. Чем им не угодили обычные лампы, оставалось только догадываться. Дуан нетерпеливо потянул Эстева за рукав к новой работе:
– Пошли, еще кое в чем пригодишься, – пробормотал он, – главное, чтобы руки не оторвало…
«Что?!» – в панике подумал Соле, и тут же издали послышался спасительный окрик Рихарда:
– Ей, Эстев, поти сюта!
Вывернувшись из цепких пальцев алхимика, он во всю прыть рванул на голос, не обращая внимания на брань, что неслась ему в спину.
– Да? – спросил толстяк Рихарда.
Здоровяк почесал соломенный затылок:
– Мне велено распретелить всех, кто стреляет… Ты как?
– Нет, – признался Эстев, – а что?
