По совету Зяблика, Эстев старался обходить стороной домик Дуана. Рихард отзывался о нем не иначе как о сумасшедшем, которого выгнали из гильдии за опасные эксперименты.
– Коворят, – шептал северянин, – что он нашел гте-то эквийскую книку и пытался заниматься запретной алхимией. Бортовые мантии его покнали, он не растерялся и пошел искать токо, кто оплатит исследования, но из-за паршивого характера перерукался со всеми. Не знаю, как он вышел на Морока, но, судя по всему, у нашеко вожака терпение из стали.
Однажды Эстев проходил мимо домика Дуана, когда из него послышался звон стекла и глухая брань. Дверь резко распахнулась, выпустив клубы голубоватого дымка и горькой вони. Из этой пелены вывалился алхимик, разгоняя ее подолом мантии. Тощий, высокий, длинноносый, с вечно всклокоченными волосами, похожими на криво слепленное воронье гнездо.
– Эй ты! – крикнул он Эстеву высоким неприятным голосом. – Поди сюда!
Соле неохотно пошел к алхимику, прикидывая, что же ему от него нужно.
– Шевели копытами! – раздраженно прикрикнул Дуан. – Ты что, калека?
Эстев поторопился внутрь домика, закрыв нос и рот рукавом засаленной рубахи. Внутри было темно, только несколько свечей под странными стеклянными колпаками давали слабый свет. Все было заставлено каким-то непонятным оборудованием, паутины трубок оплетали стены и потолок, голубоватый дымок стелился по полу, как туман над болотом. Дуан нырнул в него, словно провалился в яму, затем выглянул из синевы:
– Спускайся.
Эстев послушно последовал за ним, по шаткой лестнице прямиком в погреб. Узкий коридор, стены которого были выложены камнем. Они вышли в большое подземное помещение, заставленное оборудование. По полу волочилась связка оборванных трубок, из которых сочилась вязкая жидкость, а к стулу был привязан узкоглазый мужчина, из числа нападавших в первую ночь. Он был без сознания.
– Так! – Дуан нервно притопнул ногой. – Ты бери вот ту трубку и держи вот так, а эту приставь сюда. Если потечет по пальцам… – алхимик почесал в затылке. – Не подноси к носу, рту и глазам и хорошенько вымой руки, – он натянул на лицо кусок ткани. – Ну, живо!
Эстев сделал, как просил алхимик. К счастью, нигде ничего не протекло. Странные булькающие звуки и вибрация трубки нервировали его, хотя еще больше его напугал агонизирующий стон пленника, когда Дуан разжал его зубы и плеснул в рот странной зеленой жидкости. Тот начал захлебываться пеной, ее клочья потекли к ногам Эстева.
