– Да я, собственно, ничего, – сказал Толкачёв, а про себя почему-то подумал: – «Уж лучше бы потеряться. Хотя бы на время».
Симон покинул меня, а я промаялся бездельем не меньше дня. Сарый что-то бурчал себе под нос, но я его не слушал. Наконец, сказал, что еда на столе, а сам ушёл в поле ходьбы. Я не успел поесть, как опять появился Симон.
Он смотрел на меня странно. Как в первый раз видел.
– Ты у нас настоящий переполох устроил.
– У кого это, у нас?
– У нас, Ваня, значит у нас в будущем.
– Вы говорили, будущего времени нет.
– Я и сейчас говорю, что его нет.
Он что, разыгрывает меня? Я сдержался, не нагрубил, а помолчал, чтобы голос не дрожал, когда говорить начну.
А что говорить, не знаю. Симон, как всегда суховатый и царственный, смотрел на меня спокойным взглядом и при этом утверждал, что будущего времени нет, а сам из этого самого будущего к нам приходит.
Перед лицом его невозмутимости, я всё-таки как смог, так и выложил ему свои сомнения, вначале сдерживаясь, а к концу не стесняясь в выражениях, вплоть о его заумности и обидной снисходительности ко мне.
– Вот что, Ваня, – после небольшой паузы, когда я выдохся, промолвил, постепенно привыкающий ко мне, Симон, – ты потерпи немного со своими эпитетами и я тебе подробно расскажу о будущем. О будущем. И о будущем времени. Это не одно и то же…
– Вот ещё, – не смолчал я.
– А ты не фыркай! Так оно и есть. А сейчас о переполохе… у нас, в будущем… Я с тобой заговариваться стал… Там идентифицировали время, то, что определил ты, и то, что значилось у аппаратчиков.
– Ну и…
– Ты оказался прав.
Я так обрадовался, будто Симон подарил мне конфетку, а я, маленький лакомка, только о ней и мечтал.
– Хоть это… – гордо сказал я, одёргивая себя, чтобы не наговорить чего лишнего на их будущее. – Переполох-то отчего? Ходок им нос утёр, а им досадно?
– Об этом они и не подумали. Переполох оттого, что пропавшие аппаратчики в таком случае ушли в прошлое не на расчётные сто шесть тысяч лет, а куда-то за все триста восемьдесят или даже за пятьсот тысяч…
– Ничего себе вилка! Больше ста тысяч лет. Но какая разница в том, что они ушли дальше расчётной отметки? Ведь тогда в их аппараты должны быть заложены возможности обеспечения таких погружений в прошлое.
– Как какая разница?.. Разница хотя бы в том, что им разрешалась материализация за стотысячным пределом, и они, наверное, воспользовались случаем.
Я вдруг всё понял.
– И вновь стать на дорогу времени не смогли? – подхватил я его разъяснения наводящим вопросом.
