"Плохо тебе будет без нас..."
...Земля уходила вниз. Через пятнадцать часов он прилетит в Москву. Видишь, как все просто.
Он поудобней уселся и стал думать о том, что Татьяна, наверное, уже закончила ремонт, что-нибудь намудрила у него в кабинете, мебели понатолкала столько, что не повернешься - он половину выкинет. Но все равно приятно - в хлопотах Татьяна, в ожидании. Это ей идет...
Его разбудил телефонный звонок.
3
- Да, - сказал Павел.- Доброе утро.., Ах, это ты. Извини, Алексей, не узнал. Здравствуй. Еду. Прямо сейчас, надеваю штаны и еду. Задержался, говоришь? Ну бывает. Я только вернулся из деревни, вчера ночью... Жди, в общем.
Павел положил трубку, подумал о том, что сегодня впервые за восемь лет он говорит по телефону, не вылезая из-под одеяла, еще раз потянулся и хотел было идти на кухню делать зарядку, но засмеялся и снова подумал, что раз ему звонят прямо в постель, то уже, конечно, не утро и можно один раз плюнуть на зарядку и душ.
Комната была залита солнцем: оно струилось в распахнутые настежь окна вместе с ветром и звуками московских улиц. Кончался август. Кончалось лето, и телефонный звонок напомнил ему, что пора наконец приниматься за дело.
Вчера звонила Татьяна, ругалась, даже всплакнула, кажется, в трубку. Она права, нельзя же целый месяц торчать в Москве и не выбраться хотя бы на пару дней в Ленинград, Это эгоизм. И потом, ей просто нужна помощь - она, в конце концов, женщина, ей трудно уговорить слесаря поставить раковину по-человечески, они все пьяницы, эти слесари.
Вот так она ему сказала. И еще добавила, что если уж очень соскучился по своим московским друзьям, если ему необходимо торчать в глухой деревне и ловить там раков, то пусть ловит, бог с ним, но мог бы выбрать время и зайти к Рогозину в министерство. Можно подумать, что это Рогозину нужно назначение, а не ему...
"В мире есть один человек, который всегда прав, - с удовольствием подумал Павел. - Это Танька. Завтра же поеду. Возьму сейчас в министерстве бумагу - и с приветом! Буду гулять по Невскому. Ох-ох-ох! Не верится даже..."
- Ты уже проснулся, голубчик? - спросил, во входя в комнату, отец. Поздравляю тебя... И возьми, пожалуйста, это мой тебе подарок. Ко времени, думаю. - Он нагнулся, поцеловал сына в лоб и положил на одеяло кожаную папку с монограммой.
- Вот ведь оно как, - растерянно сказал Павел. - Я совсем забыл, просто вылетело из головы... Спасибо. Это, что же, выходит, мне уже тридцать три года? А ты не напутал, папа?
