– Что ты плачешь?
– Не обращай внимания. Я вообще плакса. Сегодня – от счастья, потому что ты хороший, правильный, сильный и добрый человек. И мне очень хорошо с тобой. А завтра буду плакать, потому что ты уедешь, и всё станет снова серым и безысходным.
– Вся наша жизнь серая и безысходная, и радости в ней мало.
– Ты прав. Только, если говорить обо мне, меня Господь совсем обделил. Сначала мужа забрал. Потом я не заметила, как сын вырос и улетел. А теперь вот тебя не дал.
Что за человек был её муж? Потерять такое сокровище, пропить его и обменять на кичу?
– Ты знаешь, Галка, рано или поздно Бог меня накажет за всё, что я сделал и что сказал, но иногда мне кажется, что наш Господь – садист.
– Не надо так говорить, Юр! Не потому, что накажет. Просто, если так думать, то и надежды нет никакой и утешения. Вот у меня, например, есть моя маленькая дурёха любимая. Как ты её назвал? Львёнок Р-р-ры Мяу? А ведь, правда, похожа.
Её волосы касались моего лица, и были они пушистые, как соболиный мех.
– Знаешь, Юр, надо зайти сейчас к Маринке. И ты уж подыграй мне там немного, прошу тебя.
– Конечно. Слушай, а Маринке двадцать девять?
– Да, этим летом тридцать будет.
– Она всегда была такой искренней и непосредственной?
– Я не знаю, что мне с ней делать. Живёт в каком-то своём придуманном мире. Все чувства выражает через свои песенки, они у неё что в кафе играют без перерыва, что дома.
– Скажи, а у неё кроме тебя совсем никого нет?
– Ты имеешь в виду мужчину? Есть у неё Мишка…
– Это хозяин кафе?
– Ну да. А как ты узнал? Он здесь не часто появляется, живёт в Калязине.
– Да просто догадался, я же сыщик всё-таки.
– Мишка неплохой парень и даже добрый. Но он на Маринке никогда не женится. В своё время женился на деньгах. Его тесть – директор Калязинского завода ЖБИ, человек состоятельный. Мишка всем ему обязан.
– Послушай, Галка, я ничего не могу понять. Твоя сестрёнка – это счастье для любого нормального человека. У вас тут что, нормальных людей вообще нет?
– А я думала, ты за три дня понял, как мы тут живём. О каких нормальных людях ты говоришь? Знаешь, почему тут живут, за очень редкими исключениями, одни мелочные, злобные и убогие?
– Почему?
– Да потому что если ты не будешь мелочным, злобным и убогим, ты здесь не выживешь!
Я призадумался. По большому счёту она права. Критерии выживания в этих условиях жёсткие. А если ты хочешь демонстрировать свои человеческие качества и прекраснодушие, – делай это где-нибудь в другом месте. Здесь этого не поймут. Жизнь и выживание – слишком разные вещи. При выживании работает естественный отбор, причём отрицательный.
