— У меня имеется крайне важная информация, — со злобой сказал я. — И если вы сейчас же не дадите мне поговорить с директором, я сделаю всё, чтобы усложнить вам проведение надо мной экспериментов.
Женщина перевела на меня взгляд. Я глядел на неё не моргая. Наконец, она недовольно выдохнула и вышла из кабинета.
Через несколько минут профессор вернулась.
— Вячеслав Борисович вас примет, — коротко бросила она, взяла мою каталку и покатила меня по коридорам.
Мы доехали до лестницы со специальной дорожкой для инвалидных колясок и отправились на третий этаж. Дальше выкатились в просторный холл с множеством ответвлений, свернули направо, преодолели слабо освещённый коридор и уткнулись в тупичок с одной-единственной дверью, за которой слышался жаркий спор.
— ... и всё же, я считаю, что нет никакого смысла этого делать!
— Поддерживаю! Сейчас нам нужно сосредоточиться на поиске иных способов генерирования энергии. А до тех пор...
В этот момент Каммерштольц постучала в дверь, прервав дискуссию.
— Вячеслав Борисович, тут... — начала она говорить, как директор тут же прервал её:
— Да-да, пускай заходит.
Зайти сам я не мог, меня завезли. Я оказался в просторном кабинете с большим овальным столом посередине, за которым сидело не меньше двадцати человек. И все они глядели на меня с нескрываемым интересом, изучая и ожидая моих действий.
Сказать, что я растерялся — ничего не сказать.
— Так что вы хотели нам рассказать? — заговорил мужчина, сидевший в дальней от меня вершине овального стола.
— Я... Ну... В общем, Виру нельзя отключать.
— И почему же? — вновь направил меня директор, так как я снова сбился с мысли.
— Потому что... Я... — я остановился, набрал побольше воздуха, выдохнул, и продолжил: — В Рекриптуме я отключил монолиты, которые блокировали связь с Вирой. Поэтому сейчас она должна быть доступна. Сейчас игроки должны вновь начать возрождаться. Поэтому и нельзя её отключать, ведь теперь всё должно наладиться.
Никто из присутствующих даже не шелохнулся. Непонимающими глазами они глядели на меня, отчего мне вновь стало не по себе.
— То есть, ты утверждаешь, что можешь связаться с Вирой? — спросил Вячеслав Борисович.
— Я... Нет, я не могу. Мне пришлось стать наполовину дхарактом, чтобы отключить монолиты, а для Виры дхаракты — враги. Со мной она теперь общаться не станет.
Вряд ли даже половина из присутствующих понимала, о чём я говорю. Да и мне самому начинало казаться, что я несу какой-то бред, напрасно отвлекая серьёзных людей от работы. Словно маленький ребёнок с игрушкой в руках, зашедший в кабинет отца и отрывающий его от важных дел.
