А потом Макс перестал слышать наушник, его занесло, он лежал на этой девушке, сжимая запястья раскинутых рук, чувствуя свою полную власть над ней, чувствуя, как она дрожит под ним, говорил то, что думал, свое — он же отец этой несчастной, он должен позаботиться о ней, наставить и и научить, принять все грехи ее на себя…
Потом не говорил ничего и пришел в себя только, когда Эльвира сказала в наушник.
— Дело сделано. Слезай с нее сейчас же! Еще придет кто-нибудь…
Блин! Макс откатился прочь, на холодный каменный пол. Да никакой секс еще никогда его так не изматывал, как вот это, по выражению “номер два” — “духовное соитие”. Девица лежала не жива, ни мертва, пришлось ее еще тащить на скамейки, как бы не простудилась. Девица смотрела на Макса странно, с восхищением и поклонением — она получила свое, но только в такой странной форме, которой и представить себе не могла.
Физиологически, оргазм и религиозный экстаз весьма отличаются, но химическая природа того и другого очень похожа, те же химические вещества в мозгу определяют удовольствие. Возможно, медсестра-недоучка и не смогла бы научно и подробно описать это явление, но ее народные знания и богатый опыт давно убедили ее в том, как это работает, на практике.
— Пусть трахнется с Господом и поймет, что это тоже самое и даже круче, — по простому сказала Эльвира, когда еще планировали операцию.
— Надо дать девочке понять, что телесные удовольствия могут быть не больше тех, какие может дать обостренная духовность — в своей манере, культурно выразилась “номер два”
Макс был переключателем с одного на другое. Проводником. Медиумом по латыни. Вызвавшим сексуальную энергию девицы, принявший ее на себя и отправивший ее Тому, кто лучше знает, что с этой сумасшедшей делать. Это было непрофессионально, ненаучно, наверняка вредно для психики и девушки, и проводника, но что поделать, если судейский папаша, при должности и деньгах, такой дурак и мракобес, не отвел дочку к врачу!
С утра Макс отвел девицу и ее мать к, как выразилась Эльвира, “попам-специалистам”, изложил проблему девушки, сообщил, что он сделал все, что мог, чтобы обратить ее на праведный путь. Попрощался и исчез. Последний раз видела девица крепкие икры посланца божьего под, колыхнувшемся в повороте, длинным черным платьем…
