— Осмотри её, всё в порядке? Давай же! — Раз хлопнул Феба по плечу и отошёл в сторону.
Тот медленно выпрямился, уперев руки в поясницу, и простонал.
— Я просыпался час назад, всё хорошо. А ты бы шёл к себе и отдохнул нормально. В Норте будет не легче, ты нам нужен сильным и здоровым.
— Сильным, — протянул Раз. — Феб, может, мне увеличить дозу?
Тот склонился над Реной, но услышав это, вздрогнул и обернулся с недоумённым видом.
— Зачем? Магия возвращается?
— Нет. Мне нужны побочные эффекты, — Раз изобразил улыбку, но это была самая неискренняя улыбка из всех возможных. Он чувствовал себя паршиво, настолько, что на языке вертелись слова: «Как кусок дерьма».
— Раз, — Феб покачал головой. — тебе стоит радоваться. Магия под контролем, а ты можешь быть по-настоящему живым и чувствовать — что ещё нужно?
Парень вплотную подошёл к Фебу. Тот был выше, шире в плечах, старше, но Раз всё равно чувствовал себя взрослее и больше его.
— Что ты знаешь о силе? — Раз спросил громче, чем нужно, и сразу перешёл на шепот, чтобы не потревожить Рену. — В больнице этих одарённых было столько, и от каждого я слышал: магия не рождается из таланта, магия рождается из боли. Вот знаешь, сколько у меня этой боли? Если я продолжу в том же духе, сила вернётся. Во мне слишком много…
Раз, не договорив, махнул рукой. Да и что тут объяснять? Магия питается эмоциями. Нет чувств, нет магии, нет боли — это единая цепочка.
Феб вздохнул:
— Да, я разбираюсь в магии. Твои таблетки были созданы не на пустом месте, я многое читал и со многими говорил. Их количество не повлияет на магию — она уже не вырвется. А вот на тебя повлияет. Даже лишний миллиграмм приведёт к тому, что ты напрочь потеряешь чувства и весь здравый рассудок. Превратишься просто в кусок мяса на двух ногах. Ты этого хочешь?
Раз потёр виски. Нет, рассудок ему тоже нужен. Может, он был неправ, магия уже не вернётся, что бы он не испытывал? Нет, не верный вопрос. Может, он был неправ, говоря, что не хочет снова чувствовать боль — на самом деле он просто не хотел чувствовать?
Парень посмотрел на Рену. Девушка мирно дремала, прижав одну руку к щеке. Страх за неё вчера прорвался через все засовы, а ярость уже стоила того, что они лишились «языка». А до этого, когда снова прозвучало то проклятое имя, с ума едва не свела ненависть.
Да, он безумно, безумно хотел забыть обо всём, сбежать от самого себя — не человека, а какого-то безобразного чудовища, пленённого страхом и жестокостью. И уже неважно, создали это чудовище годы в больницы, или оно всегда таилось внутри. Оно жило, и Раз не мог ни убить его, ни поладить с ним.
