Казалось, что кроме Александры больше никто не слышит этого шума: Джеймс продолжал безмятежно смотреть на неё сверху вниз, пока все резко не прекратилось. Уголки его губ слегка потянулись в улыбке, и он наконец слегка отошёл в сторону, прижавшись к кирпичной стене и открыв Александре вид…
…на абсолютно пустое помещение.
Медленно разогнувшись, Александра сглотнула набежавшую в рот слюну, поморщившись от миндально-металлического привкуса, и прошла вперёд, выбравшись из горлышка небольшого коридора, перекрытого поломанными досками и остатками шкафа. Абсолютно пустое помещение. В котором стоял осенний пронизывающий холод. Взявшийся откуда-то ветер забирался под лёгкую летнюю кофту, и Александра обхватила себя руками, растирая плечи и осматриваясь. Четыре глухих кирпичных стены без полок и шкафов, небольшая металлическая дверь — такая же, через которую они пришли с Джеймсом, но на одной из стен, и лужа на бетонном полу. Александра подняла взгляд к потолку, но он оказался сухим и чистым. Разве что в углу между двух стен она заметила лёгкий налёт плесени, но это было неудивительно в столь холодном помещении.
Александра снова вздрогнула, пытаясь согреть себя руками, как заметила на одной из стен длинные глубокие трещины, сквозь которые сочилась вода. Пресный озёрный запах ударил Звягинцевой в нос, и она хотела было подойти, но ноги онемели и вместо этого Александра отпрянула от подувшего ей в лицо ветра.
— Что это? — она обернулась к выглянувшему из-за деревянных досок Джеймсу и коротко кивнула в сторону стены.
— Это? Причина, по которой орден существует и по сей день. — Он медленной ленивой походкой подплыл к Александре. — На первый взгляд это… стена. Кто-то зовёт ее Завесой, кто-то Барьером, кто-то просто, — Джеймс усмехнулся, — Стеной. Люди знают только одно — она от чего-то защищает. Но в последнее время ей становится все хуже. И все попытки подлатать ее не приносят нужного результата.
— А ты знаешь, что за ней?
— Я? — Джеймс удивлённо выгнул бровь. — Разумеется. Но вам об этом знать не обязательно.
Александре казалось, что ее окунули в ледяное озеро. Губы онемели, и Звягинцева могла поклясться, что сейчас они такие же синие, как и ногти на ее руках. Зрение потянулось зеленовато-жёлтой дымкой цветущей осенней воды, а из легких словно выбили весь кислород. Александра зашлась низким грудным кашлем, чувствуя, как каждый вздох даётся ей с большим трудом: что-то давило ей на грудь, а воздух застревал в легких, взрываясь болезненным покалыванием. На секунду панический страх захлестнул ее с головой, и Александра, сделав несколько шагов вперёд, потянулась к стене перед ней, как утопающий к поверхности воды. Воздух вокруг стены был тёплым, заставляя кончики пальцев покалывать маленькими иголочками. Александре хотелось отчаянно до неё дотронуться, чтобы согреться…
