– Спасибо. Мне жаль, что миссия так обернулась.
– Мне тоже. Следовало слушать вас.
Рука Майерс легла на предплечье.
– Надо идти. Чем дольше мы тут, тем скорее нас заметят.
– Хорошо.
Тейт бросил долгий взгляд на Хадди. Его кожа набухла. Он напоминал залитый водой шар, грозивший лопнуть в любой момент.
– Прощайте, профессор.
Хадди молча повернулся к экрану. Тейт с Майерс двинулись к выходу.
Серый тоннель вновь окружил их. Металл безразлично удерживал розоватые ткани чуждых стен. Наросты хаотично перемещались. Тейт заметил это не сразу. Картина менялась не на глазах, а под прикрытием глубоких теней. Вот, пятно в форме звезды оплело сжатые створки. Спустя одно моргание пятно расплылось раздавленным сердцем. Тейт старался не зацикливаться на переменах, чтобы не сойти с ума.
Майерс держала фонарик наготове. Идя первой, она переступала мягко как дикая кошка перед прыжком. Иногда Майерс замирала и поднимала ладонь: тогда оба останавливались и напряженно прислушивались. Два раза они прятались в нише, пока мимо пролетал хоровод огоньков. В такие моменты нагота особенно мешала.
Возле В-17 их настигло существо. Оно перевалилось голубоватой жижей через порог соседнего отсека. Полупрозрачное тело удлинилось, сформировав подобие головы, огонек внутри бешено заметался. Существо раскрыло полную черноты пасть, потянувшись к ним.
Майерс щелкнула кнопкой, направив луч на огонек. От протяжного свиста заложило уши. Существо всколыхнулось волной и осело, растекшись лужей по полу. Только когда огонек разлился отблеском тепла, Тейт понял, что задержал дыхание.
– Господи, – только и обронила Майерс.
Она ускорилась, Тейт не отставал. Он чувствовал себя намного лучше. Еще чуть-чуть – и окончательно придет в норму. Если в мире осталось такое понятие.
На уровне “С” наросты дочиста пожрали под собой металл. Они закрывали проходы гроздьями переспелого винограда, едва заметно шевелясь. Воздух отяжелел, влажность подскочила. Продираться приходилось с помощью фонарика. От его света розоватая ткань с синими прожилками жалобно скукоживалась и расползалась по швам. Тейт старался не притрагиваться к ней, переступая распластавшиеся ошметки. Те жались к стенам, стоило отвернуться, и живо врастали в них.
Пробираясь сквозь наполовину раскрытые двери, Тейт подпрыгнул. Что-то теплое коснулось пятки. Взгляд через плечо уперся в бугор из стенной ткани, вмиг налипший в нескольких сантиметрах от ноги там, где только что ничего не было. Майерс раздраженно посветила – и бугор растаял.
