Какие же места в толковании Феодорита были осуждены прп. Никодимом, знатоком святоотеческого предания? По его словам, выводы из всего «снотолкования» Феодорита на священный Апокалипсис состояли в следующем:
1. «Папа и М[ухаммед] не кто иной, как антихрист». Подобные высказывания, по мнению Никодима, «могут повлечь за собой не только материальный ущерб, но и опасность для жизни», [234] поскольку, вне всякого сомнения, возбудят религиозный фанатизм мусульман.
2. «Не наступит еще 2000 год, как придет конец» мира. Это утверждение Феодорит основывает «на изречении из книги Иисуса Навина, которое гласит, что израильтяне отстояли от кивота на расстоянии двух тысяч локтей». [235]
3. «Ангельских чинов семь», тогда как, говорит прп. Никодим, «даже семилетние дети знают, что их девять».
4. «Божественно толкование» Феодорита. Никодим отмечал, что оно происходит «от человеческого рассудка, а не от богодухновенной силы, о чем именно писал во всех посланных ему письмах и блаженно почивший Никифор Феотокис».
Однако Феодорит представил слова Феотокиса «в перетолкованном виде», т. е. исказил их соответственно своим взглядам. Позднее и Вулисма, вероятно, также введенный в заблуждение Феодоритом или людьми из его окружения, обвинял прп. Никодима, что тот одобрил «толкования господина Феодорита на священный Апокалипсис». Но автор «Пидалиона» в ответном письме однозначно отрицал это: «Да будет известно, что эти толкования мною скорее осуждены, нежели одобрены, поскольку я, рассмотрев их по просьбе Феодорита, обстоятельно доказал, что они не богодухновенны, как он сам полагает, обманутый своими сновидениями, но представляют собой плод человеческого измышления. То же самое доказывал во всех своих письмах, посылаемых Феодориту, и приснопамятный Никифор Феотокис. И конечно, если бы я оставил у себя копию моих критических замечаний, я послал бы ее вашей святости для ознакомления, но я, не имея копии, послал оригинал этих исправлений Феодориту, просившему меня об этом».
Прп. Никодим обладал необходимыми богословскими знаниями для опровержения явно поверхностных суждений Феодорита. Однако последний, отличаясь узостью и односторонностью богословских взглядов, начал мстить Никодиму, о чем тот говорит в своем письме: «Итак, я думаю, что из-за всего этого и прочего, что я писал его преподобию, он, будучи уязвлен, по действию страсти и из упрямства сделал свои добавления в „Каноникон“, [236] вписав в него заключительные положения и все основные мысли из своего „Апокалипсиса“».
