— Вы хорошо его процитировали.
— Один из моих любимцев, инквизитор. Я, так же, могу процитировать Рейвенора, который написал в Жаждущих Сферах: «Хаос забирает неосторожных или уязвимых. Истинный человек уклониться от его объятий, если он стоек и облек свою душу в доспехи презрения»
— Отличные слова, — сказал Велт.
— Я тоже так думаю, — ответил Гаунт.
— Хотя даже так, статистически...
— Моя команда и я незапятнаны.
— Потому что вы и ваша команда какие-то особенные? Неподконтрольные?
— Я полагаю, что Призраки Танита были благословлены взаимодействием со Святой, — сказал Гаунт.
— Вы имеете в виду, на Херодоре?
— Тогда, и раньше. Я полагаю, что возможно... мы особенно стойки к заражению. — Велт улыбнулся. — Вы брали с собой ингибиторы?
— Много. Они закончились.
— До того, как вы отправились на миссию, — сказал Велт, просмотрев планшет, — разве не правда, что вы консультировались с Тактиком Байотой насчет того, как долго вы сможете достаточно долго оставаться на захваченном Хаосом мире до того, как заражение станет неотвратимым?
— Да, инквизитор.
— И, чтобы на это ответить, Байота обращался в Ордо Маллеус, правильно?
— Думаю так.
— И какой был ответ?
— Около месяца, — сказал Гаунт.
— Около месяца. А как долго вы и ваша команда пробыли на Гереоне?
— Шестнадцать месяцев.
— Ясно, что ваш акцент изменился, Гаунт. У него тембр. Характерные черты.
— То же самое у всей моей команды. Житье среди Нихтгейнов неизбежно приводит к некоторым изменениям.
— Вы понимаете, что изменения в вашем акценте приводят в замешательство? — Гаунт пожал плечами.
— Вы понимаете, что это заставляет звучать вас, как архиврага?
— Нет, — сказал Гаунт. — Хотя, мы все говорим на Низком Готике, акценты Империума многочисленны и разнообразны. Вы когда-нибудь говорили с Витрианцами, инквизитор?
— Да.
— А что насчет Колстекского? Кадианского? Хирканского? Когда-нибудь слышали картавость Фантинского? Древний говор на Танитском, звучащим мягким потоком?
— Ваша точка зрения?
— Акценты ничего не доказывают. Казните нас за гнусавость в наших голосах? — Велт положил планшет. — Вой шет, екхр сетрикетан.
— Хез, вой магир, элкета анви шокол, — ответил Гаунт.
Опасный шёпот пробежал по комнате. Ладд обеспокоенно уставился на Гаунта.
— Вы говорите на языке Губительных Сил, — сказал Велт.
— На одном из них.
— Кажется, что бегло и естественно.
— Как думаете, сколько бы продержалось подполье, если бы не выучило язык архиврага, сэр? — спросил Гаунт. — Это было жизненноважно для сопротивления.
