Когда Джо очнулся, след южанки уже остыл.
— Куда делась ведьма? — прохрипел он. Чонса дала ему миску и упала рядом. Она ожесточенно потерла лицо шестипалыми ладонями и зевнула.
— Не знаю. Ушла. Оставила нам котелок и немного еды.
— Паршиво выглядишь, — в миске оказалась похлебка из грибов и корений, как и все прошлые дни до этого, каша с ягодами закончилась уже давно.
Малефика хмыкнула, обняла колени и уставилась в тлеющий костер. Джо не мог отвести от неё взгляд. Свет причудливо падал на лицо северянки, ключник заметил и залом губ вниз, и мелкие морщинки в уголках глаз, делающие Чонсу похожей на лесную кошку. Сейчас, с каменистой серой крошкой в волосах, она выглядела старше своих лет, но все еще казалась Джоланту красивой. Как-то странно, непривычно — малефика уж точно не была похожа на героинь рыцарских песен, за которых короли могли развязать новую войну.
Ключник поспешно отвел взгляд.
— Я плохо сплю с тех пор как… — она болезненно поморщилась, щурясь на шрам в небе. Глаза у девушки были красные и слезились. Джо передал ей еду. Чонса приняла миску и начала прихлебывать без аппетита.
Звонко пели поблизости мелкие птицы, затихнувшие, когда в небе закричал тетеревятник. Должно быть, сейчас рассвет.
— Надеюсь, скоро отдохнем в трактире. Скоро же?
— До Ан-Шу сутки пути.
Слух Джоланта резануло непривычное шорское название. Как будет «Новый Шор» на их языке? Он забыл. Что значит «Ан-Шу»?
В задумчивости он снова начал разминать больную ногу, мышцы бедра ныли, похожие из-за спазма на морские узлы.
— Сутки пути или сутки ползком?
Чонса вяло пожала плечами.
На дорогу ушло двое суток. Чонса улыбнулась, завидев мерцающий вдалеке огонек света. В то, что человечество все еще существует, верилось с трудом. Джо помнил, что было до отчаянного прыжка в реку, не мог выкинуть это из головы, сколько бы не старался. Может, те твари не смогли преодолеть Южные склоны? Может, наелись бринморской плоти и залегли в спячку, как летучие мыши в пещерах?
Ан-Шу, внезапно вспомнил Джолант карту, «Небесная ладонь». Бринморцы переиначили шорское словечко в «Аншур», но звучание все равно осталось непривычным.
Постепенно появлялись следы человеческого пребывания: тропы, мусор, охотничья стоянка из шалашей, пялок для сушки звериных шкур, глубоких ям-коптилен, и мостки там, где разливались широкие ручьи.
У Джо болело всё тело. Чонса шаталась.
— Ещё немного, — сжалилась девушка, когда ключник не выдержал и попросил остановку.
