Если что и погубит этот мир, то гордыня и алчность, а не угроза черного безумия, подумала Чонса.
Однако у неё были поводы не верить добрым намерениям шорки, пусть и такой чудаковатой, как эта змееглазая. Шестипалая не любила шорцев, а шорцы настолько отвечали взаимностью, что во время войны дали ей прозвище одной из своих то ли богинь, то ли демониц, Тамту. Насылающей кошмары людоедкой, если Чонса все правильно помнила.
Впрочем, теперь всё это не имело значения. Если хотя бы часть её видений была истиной, миру пришел конец. Всему миру, а не только тому, что едва установился между их державами. Забавно, что они оказались одинаково хрупкими.
— Так я незнакомка? Я, леле, твоя лучшая подруга, сестра и мать. Как твоя головешка? Не болит?
Чонса припомнила боль, с которой она проснулась впервые. Воспоминания казались подернутыми красным туманом, сейчас почти полностью рассеившимся. По сравнению с той болью текущий зуд в костях и тошноту можно было игнорировать. Что бы не сделала с ней эта ведьма, оно помогло.
Дрожа, малефика подползла ближе к огню и заглянула в лицо своего спутника. Капли пота на лбу Джо казались потекшим белым воском. Он никогда не был таким бледным. Мальчишка не стонал, только дышал тихо и будто сквозь зубы. Даже без сознания его терзали боли, и Чонса не посмела одернуть покрывало, чтобы посмотреть на искалеченную ногу, которую «откусила река».
— Слушать меня, Чонса, — проникновенно сказала шорка, мешая варево, которое успела поставить на огонь, — Тут было безопасно. Там, — ткнула она вверх пальцем, — нет. Твари жрут, люди бегут. Толпы людей на дороги…
Она бегло и понятно изъяснялась на бринморском, если бы не напевный акцент и манера говорить, ломая склонения.
— А отчего ты не пошла с ними?
Южанка пожала плечами и села, скрестив ноги.
— Не люблю людей.
— В этом мы похожи.
Она снова рассмеялась, тихо и бархатисто. Красивый смех. Да и женщина была невероятно эффектной: округлые скулы, тяжелые веки, густо подведенные по южному обычаю чем-то маслянистым и чёрным, чудаковатая ухмылка на пухлых губах, волосы, напоминающие Чонсе чёрную гриву пещерных львов. Еще бы шорка мылась чаще, чем случается конец света…
Чонса положила ладонь на грудь своего спутника. Чувствовать дыхание Джо было приятно. Наверно, подумала она, начинаешь ценить звук дыхания и смеха, услышав вой смерти и страха.
— Как он?
— Сильный. Справится.
— Ты помогла нам. Почему и… ценой чего?
Девушка покачала головой с видом совершенно расстроенным.
