– Пальмира, – пораженно шепчу я, узнав древний город, который когда-то показал мне Зейн.
В одно мгновение круглый диск луны скрывает солнце и все вокруг погружается во тьму, как во время солнечного затмения. Вот только воцарившаяся ночь закончится нескоро – в этом я почему-то не сомневаюсь.
У колоннады стоит на коленях сгорбившийся мужчина. Его голова опущена, но когда он поднимает ее, простирая руки вверх, я узнаю в нем Асафа. По телу пробегает дрожь, стоит мне услышать его голос – полный одновременно надежды и безысходности.
– Могущественный ифрит, исполни мое желание! Вылечи мою жену и сына – это все, о чем я прошу!
Перевожу взгляд на того, к кому он обращается, и в глазах темнеет. Над ним, возвышаясь на два метра, в высоком фиолетовом тюрбане, с вырывающимся из зрачков алым пламенем, стоит мой отец. Такой, каким я его запомнила, и одновременно другой. Не осознавая, что делаю, вскакиваю и бегу к нему.
– Папа! Папа! Это я, Лелия, я здесь! – кричу так громко, что горло саднит, но он не оборачивается ко мне.
Когда между нами остается не больше метра, я натыкаюсь на невидимую стеклянную стену, которая не пропускает меня дальше. Бью по ней, мечтая разбить и поговорить с отцом, но она не поддается.
– Смотри, – приказывает первый Асаф откуда-то из-за спины, и я понимаю, что он показывает мне свои воспоминания.
Замираю, боясь даже дышать и старательно прислушиваюсь, чтобы не пропустить ни слова.
– Одно желание, бербер, – говорит отец, и от силы, которая исходит от него, по коже бегут мурашки. – Ты знаешь правила. Выбирай: либо жизнь жены, либо сына.
Замечаю на пальце второго Асафа блеск огромного изумруда. От внезапной догадки ноги подкашиваются. Отец и был тем джинном, которому он загадал желание. Тем джинном, что обманул его. Не шевелясь, смотрю на разворачивающуюся передо мной сцену.
– Будь милостив! Я искал джинна в городах и среди песков, но не находил, и тогда люди сказали мне: «Асаф, иди в Тадмор. Если тебе суждено встретить того, кто исполнит твое желание, то ты найдешь его в городе, построенном джиннами». И вот я здесь. – В глазах Асафа застыла мольба. – Помоги мне, ифрит, умоляю тебя, помоги. Они умрут от болезни, если ты не вылечишь их.
Суровое выражение на лице отца смягчается, но он отрицательно качает головой.
– Асаф, так тебя зовут? За тысячи лет многие приходили ко мне с историями, которые причиняли моему сердцу боль, но я не могу нарушить правила. – В его глазах мелькает затаенная печаль. – У тебя есть одно желание, не больше. Проси, что угодно, кроме жизни для того, кто уже мертв. Каждая смерть происходит по воле Аллаха, и даже джинн бессилен обратить ее вспять и вернуть телу душу, однако я все еще могу вылечить твою жену или сына.
