Он с аппетитом ел свою телятину, пока Авалинда принимала душ и собиралась. Когда оба закончили свои дела, Магна облизал лапы, умыл ими морду с длинными белыми усами, затем нахохлился, издал пару-тройку довольных «мяу» и превратился в кулон на цепочке. Авалинда же наспех уложила волосы, высушив их щелчком пальцев, надела кулон поверх кремовой шёлковой рубашки, тёмно-синие джинсы, сверху горчичный шерстяной кардиган. А внизу в прихожей накинула плащ. Не бывает такого, что в Эдинбурге нет дождя. С этим надо просто смириться.
***
Раннее дождливое утро не обещало хорошей погоды. Мэйбл встала в пять утра, привела себя в порядок, зарядилась утренним кофе и лёгким завтраком из овсяной каши с мёдом и орехами. Затем пошла будить грогохов Джеймса и Джона. Они обычно спали на чердаке дома, в котором располагалось её кафе.
Чердак представлял собой большую комнату с высоким потолком и поперечными деревянными балками. Одно окно, а справа и слева стояли две деревянные кровати. Грогохи были довольно чистоплотными существами и хорошо следили за порядком. Шкаф с постельным бельём имелся, а вот гардероба не было. В одежде они не нуждались, и вряд ли кому-то взбрело бы в голову обвинить их в наготе. Они были сплошь покрыты тёмно-рыжей шерстью. Их длинные лапы-ступни выдерживали большую нагрузку, а широкие ладони были прямо-таки рождены для тяжёлой работы.
Джеймс и Джон обожали то, что делали. Только после изнуряющего физического труда они могли крепко спать по ночам. Чем больше активности, тем слаще сны. Ленивый грогох обречён видеть кошмары, да такие, что с утра он непременно побежит колоть дрова и успеет наварить каши на целую армию.
Джеймс отличался прямыми волосами на голове, укладывал их вязким гелем назад. Да-да, и грогох хочет выглядеть красиво. Характер у него был строгий и ответственный. У Джона – крупные кудри, которые могли бы придать его весьма уродливой внешности немного шарма, но толку от них было мало. Оба обладали длинными носами и ушами с заострёнными краями. Джон был добрый, но временами слегка заведённый. Иногда суетился не по делу. Они были родными братьями и давным-давно переехали из Корка в Эдинбург.
Мэйбл жила в квартире, находящейся в том же доме, но в другом подъезде. У неё была возможность переехать в собственный дом, но желание находиться ближе к кафе и руководить пересилило.
Она вышла из подъезда и открыла входную дверь кафе своим ключом, а затем зажгла везде свет. Поднявшись на чердак, увидела, что грогохи давно встали, заправили свои постели и были наготове.
