В холодильнике обнаружился тостовый хлеб, сосиски, яйца. Хлеб и сосиски она поджарила на сковороде, туда же кинула яйца.
Налила себе большой стакан апельсинового сока и чёрный кофе.
Снова диван и каналы про животных. В какой-то маленький отдел её мозга начала закрадываться мысль о странном дежавю. Марджори закончила трапезу и пошла проверить часы. Они показывали час дня. Куда делись четыре часа, совершенно не ясно. Пропали бесследно. Ну невозможно же есть завтрак четыре часа! Хотя нет, возможно, но не сегодня.
Она схватила телефон и набрала номер сына, знала его наизусть. После нескольких гудков ей ответил низкий голос и сказал, что по этому номеру никакой Дэвид никогда не жил.
Марджори швырнула телефон в стену. Паника подкатила к горлу и накрыла свинцовым одеялом с головой.
Белли загавкала в коридоре, и Марджори бездумно пошла посмотреть, что происходит.
Из большого напольного зеркала практически полностью выполз Апарит и начал заполнять коридор своим жирным серым телом. От страха Марджори встала как вкопанная, не в силах двинуться, а после снова упала в обморок.
– Я отлично засел в этой… Элле. Элла Вуд, Элла, Элла. Дурацкое имя! – засмеялся Апарит, хаотично водя глазами вокруг, будто пытаясь найти Эллу. – Часть меня уже давно сидит в ней. Она слабая, дурная ведьма. Глупая как полено! Переломить проще простого!
Авалинда внимательно слушала его. Томми, напротив, отрешённо сидел за своим столом, его ручка что-то беспрерывно писала в тетрадь.
– И зачем же ты засел в Элле? – спокойно спросила Ава, подходя ближе к Апариту, который на этот раз всё ещё находился в подобии невидимой Нюрнбергской девы, но теперь ножи были абсолютно неразличимы в пространстве. Во всяком случае, сам слизняк даже не догадывался об их существовании, находясь в парящем обездвиженном состоянии. Он был полностью уверен, что его просто подвесили под потолком и лишили возможности двигаться.
– Я хочу её довести до белого каления. Она будет умолять меня отпустить её. Хотя нет! – его чёрные глаза забегали сильнее. – Она даже не поймёт, что произошло, так же как эта ваша дурочка, человеческий отброс, Марджори!
– Вот как ты заговорил, – тихо произнесла Ава, подлетев ещё ближе, – а что ещё ты хочешь сделать? – она мягко поводила рукой над Апаритом, и сотни невидимых кинжалов сотни кинжалов приблизили свои острия к его тучному рыхлому телу.
– А! Ты, мерзкая лицемерка, даже не представляешь, с кем связалась. Ты! Потомок убийцы себе подобных!
