Маша на негнущихся ногах прошла в душ и встала под холодную воду. Ну уж нет, Пашенька, ты мне всё объяснишь сейчас. Никаких командировок и недель. Она переоделась, села в машину и отправилась в офис. Его там не было. Оказывается, он взял отпуск. Секретарша довела до её сведения, удивлённая до самой глубины души, что они, Маша и Паша, сегодня улетают в Таиланд, в час по полудню. Так, в аэропорт. Она быстро нашла стойку с нужным рейсом, вот-вот должна была начаться регистрация. И Маша увидела… её мужа, за которым, очень интимненько прижимаясь грудью, шла пухленькая женщина лет тридцати пяти, плюс-минус пять. Хорошенькая, тёмноволосая, в солнечных очках и с ярко накрашенными губами. И попа, шире колеса. А Машка держала себя в руках, боялась съесть что-то лишнее, лишь бы не растолстеть. А её мужу, оказывается, нравятся такие, надо же. Она храбро пошла им навстречу. Он, конечно, не ожидал. Думал, его жена лежит в обмороке, вокруг врачи и капельницы и что там ещё… Фиг тебе, Пашенька. Ей очень хотелось смеяться, да просто ржать до упаду. Вот это сюрприз! Губы сами собой растянулись от уха до уха.
– Павел Александрович! Какой сюрприз! Можно вас? Извините, мадемуазель, буквально на минутку. – Хохотнула Машка.
– Зачем ты здесь, Маша? Не позорься, прошу тебя. Вернусь, поговорим.
– Нет, поговорим сейчас. У тебя полно времени, успеете, голубки.
Его передёрнуло, рот скривился. Он взял за руку свою спутницу и отвёл её к диванчику. Машка поняла, что женщина беременна. На маленьком сроке.
– На таком сроке летать опасно. Ты, разве, не знаешь? – съязвила она.
– Знаю. Это её решение. Беременных нельзя обижать.
– А не беременных, вернее, уже не беременеющих, можно?
– Маша, прошу тебя, не здесь и не сейчас. Я при…
– Не надо мне ставить условия. Тем более, что у меня только один вопрос. Ты любишь её?
В глазах побитой собаки, соучредителя громадной фирмы Павла Александровича, отразилась нечеловеческая мука.
– Я не знаю…
– Ну ты же не вчера взял на себя роль будущего молодого папаши? Что значит, не знаю? Надо отвечать, да или нет.
– Пашенька, ты скоро? – Пропела новая спутница машкиного мужа. – Мне не очень хорошо, надо на воздух.
– Сдаётся мне, Павел Александрович, вы сами себе не рады. Утомила вас большая семья, новых ощущений захотелось, а совесть деть некуда. Да? Ничего, прополощете в тёплом море, промоете мозги, глядишь, и полегчает. Главное, не перегрейтесь, а то пойдёт обратная реакция, совсем совесть потеряете. Хотя, это проще. – Маша выдохнула, чтобы не наговорить лишнего, похабного. – Не любишь ты её, Пашка! Не любишь. Но это уже ничего не меняет.
