– Сейчас глаза привыкнут. В поиске важно то, что нам хочет показать сам дом, а не то, что ты высветишь случайно. Здесь на весь чердак всего пара маленьких окошек. Я прошла до конца. Там ещё один выход. Раньше был. Но сейчас он наглухо забит или замурован c другой стороны. Может, та Крыса вышла как раз через него.
Сверху сразу в нескольких местах раздался треск. Лиззи почувствовала, что ей прямо на голову присело что-то совсем лёгкое и мягкое. Она замахала руками, срываясь на визг.
– Уйди от меня!
– Тише! Тише… Это всего лишь старая тряпка. Вот. Смотри. Щель затыкали. А сейчас всё выпало. Зато как красиво стало…
Старые листы железа разошлись, пропуская солнечные лучи. Они падали, наискосок пронзая висящую в воздухе пыль десятком ярких лезвий. А в дальнем конце чердака крыша прохудилась настолько, что солнечный свет выстроился в странной формы колонну. Ада поспешила туда.
– Иди сюда, здесь всё видно. О! Вот и утюг! – она присела и постучала по изогнутой ручке.
– Тяжёлый какой! Мы его возьмём? – Лиззи, кряхтя, подняла утюг на уровень колен, но тут же со стуком опустила.
– Нет. Только лёгкое. Дом, что же ты молчишь?
– Ада, здесь под утюгом бумажки…
– Подожди. Уже давно пора, но этот дом почему-то ничего не рассказывает.
Лиззи полезла в карман. В верхней части колбы оставалось совсем немного песка. Ада кивнула.
– Успеваем.
– А как он вообще может говорить? Пусть он живой, но он же дом!
– Ну, он потихоньку скрипит, трещит, позвякивает. Если ты прислушаешься, поймёшь, что он тебе рассказывает. Звуки…
– Ада, тут написано, что дом получит вторую жизнь.
– Где? Быстро!
– Вот. Я же говорю, что здесь бумажки.
Ада приподняла утюг и схватила пыльные листки.
– Это… – она повернулась так, чтобы солнечные лучи падали прямо на неровные строки, написанные выцветшими чернилами.
– Я тоже хочу услышать. Прочитай вслух! Может, дом поэтому и молчит? Хочет, чтобы мы прочитали?
– Да-да. Начало, кажется, здесь… Когда дом становится серым, жители покидают его. Тогда он обречён. Рушится в течение нескольких дней. Как только дом начинает терять цвет, нужно укрепить несущие конструкции. Тогда цвет вернётся. Дом получит вторую жизнь, не потеряв… Непонятно написано… Получит вторую жизнь… – снова повторила Ада. – Дом! Кто это написал? Лиз, если он не ответит, уходим…
– Он, – слово вдруг прошелестело как будто ниоткуда, как будто звуки прилетели сразу со всех сторон. – Он был старый и мудрый. Не только собирал вещи. Хотел… поговорить со мной. Хотел понять, как продлить жизнь мне и другим домам, – в шелесте послышался долгий вздох.
