- Думаешь, проклянет? - спросил Йоосеп.
- Скорее проклянет, чем освятит. Да пусть делает, что ему угодно, его слова и проделки к кораблю не пристанут.
- Это еще как сказать! Рассказывают, старый кякумяэский поп рассердился, что кякумяэские рыбаки не позвали его освящать свой гальяс, и вогнал в него котермана.
- Да ну тебя! Мало, что ли, тонуло кораблей, освященных попами, да так, что ни от корабля, ни от людей ничего не оставалось, и щепки к берегу не прибивало. В этом деле и проклятие, и благословение попа ничего не стоят.
- Ты разве думаешь, что котермана вовсе нет? Старый капитан Мартсон, говорят, видел его собственными глазами. Как раз ночью, перед тем, как Мартсон сел со своим «Альбатросом» на мель, маленький мохнатый зверек прыгнул с самого верха грот-мачты на нижнюю рею фок-мачты и в один миг с писком исчез под брашпилем. Мартсон, толкуют, еще посветил фонарем - и увидел на палубе царапины от когтей, - говорил Йоосеп, прихрамывая и ведя за собой по узкой тропинке старика.
Едва ли поводырь, любивший захватывающие рассказы, услышал бы от Каарли в ответ какую-нибудь историю в этом роде. Слишком ревностные религиозные порывы Рити сильно поколебали его веру сначала в бога, а потом и в черта со всеми его присными. Зачем нужны на свете черти, если и без их помощи один человек может превратить жизнь другого в ад? Но прежде чем он смог ответить в этом духе своему поводырю, мальчонку целиком захватила величественная картина, заставившая забыть всяких чертей и котерманов.
Поднявшись по тропинке на прибрежный дресвяный холм, он увидел в полуверсте большой корпус корабля и суетившихся вокруг него, как в муравейнике, людей. На мгновение Йоосеп остановился, разинув рот. Множество людей шагало, налегая на вороты, стальные тросы между кораблем и Тыллуским камнем все больше натягивались. Одновременно с церковными колоколами снова загрохотал таран, и даже с холма было видно, как оба троса одновременно шлепнулись в воду, а корабль на фут, а то и больше скользнул вперед. Снова и снова натягивались тросы, слышалось грозное буханье тарана, снова скользил вперед могучий корпус корабля, а суетящиеся вокруг него люди казались совсем крошечными. Это и послужило причиной удивления Йоосепа.
- А ты что, мнишь себя каким-нибудь Тыллем или Голиафом? В одиночку человек ничего особенного совершить не может, он уступает в силе даже хищному зверю. А вот видишь, общими усилиями да смекалкой можно такое сделать, чего не делал и Большой Тылль. Далеко уже у них корабль? - спросил Каарли.
