Поэтому проворные пальцы Йоосепа пришлись Матису и Сандеру как нельзя более кстати при вытаскивании сетей, выборке окуней и вытряхивании грязи. Даже Каарли досталась работа: Сандер подтаскивал к нему забитую грязью сеть, и старик на ощупь очищал ее от комьев ила, чтобы легче было расставить по вешалам.
Когда ряссаский Яан причалил к берегу с полнехонькой лодкой окуней, он сразу же велел кирласкому торговцу снять с телеги бочонок пива и подкатить к своему сараю. Что и говорить про Яана, или папашу Пуумана, как его еще называли!
Есть у Пуумана ветряк:
Осьмерину платит всяк
Яан Пууман был одним из немногих, кто еще при Липгарде смог выкупить в собственность арендованную землю. Вскорости предстояли выборы каугатомаского волостного старшины, и Пууман метил на это почетное место. Почему же ему не быть щедрым, если море было поутру так щедро к нему?! Вскоре на берегу раздавался голос не одного только лоонаского Лаэса. Громче зазвучали голоса и других рыбаков, и бас Лаэса теперь даже заглушался громкой речью Кусти из Лайакиви и Длинного Виллема. Даже лауласмааский Виллем громче прежнего гнусавил своего «американского павлина».
- А как ты, Михкель, думаешь, не взять ли и нам пару штофов ячменной бражки? - спросил Матис у своего напарника по лодке.
- Ну что же, и у нас душа не каменная! - согласился Михкель и велел продавцу пива подойти со своим жбаном
Около Матиса и Михкеля промочил глотку и Каарли, но долго тут пировать никому не пришлось: сети ждали укладки на вешала, чтобы вечером можно было снова выйти в море.
Каарли старался из всех сил, но очищать сеть на ощупь даже от крупных комьев было трудно. Силой грязь из ячеек не вытащишь: этак можно легко порвать сети, тогда убытка и не возместишь своим трудом. На корзины, видать, так и не глянет никто. Худо будет, если он рассердит еще и Матиса. Поэтому Каарли работал с особенным проворством и усердием.
Сквозь шум голосов и хвастовство Михкеля из Кийратси со стороны прибрежного шоссе Каугатома - Ватла послышался грохот телеги. Он быстро приближался, ездок, видно, гнал лошадей вовсю. Люди недоуменно переглядывались - кто бы это мог быть? У Михкеля из Ватла был сильный каурый жеребец. Да и барышник гонит быстро, когда едет порожняком. Бродячий торговец и тряпичник ездили медленно. Не барон же это в самом деле, - барон разъезжал в рессорной коляске, да и что ему поутру трястись здесь, по каменистому берегу. Ренненкампф в эту пору еще мирно спал рядом с пухлой экономкой (барыня, слыхать, у него болеет ревматизмом, и от нее уже проку нет). Господин пастор Гиргенсон, усердно причащавший умирающих, ездил тоже на рессорах, к тому же не слышно было, чтобы кто-нибудь поблизости собирался отдать богу душу. Грохот, возникший за перелеском, усилился на повороте дороги. Глянь-ка, сюда сворачивает. Кто бы это мог быть ?
