- Ты что, парень, спятил? - спросил капитан Сандера?
- Почему спятил? На «Целебесе» жалованье почти вполовину больше и харчи корабельные, - ответил бойко Сандер.
- Жалованье больше! Жалованье, может быть, и больше, но «Каугатома» ведь не какой-нибудь пассажирский корабль, везущий новых матросов в Норвегию вместо утонувших голландцев!
- Ты сам когда-то в Мобиле сбежал с корабля, - опрометчиво брякнул Сандер, не найдя сразу другого ответа. Он намеревался этот главный, оставленный про запас довод бросить в лицо своему дяде-капитану напоследок, когда уже нечем будет крыть.
Капитан несколько раз подряд пыхнул сигарой. Потом тяжело опустился на койку. Более речистый Сандер (вероятно, на правах родственника) стоял перед дядей на расстоянии шага. Длинный, сутулый талистереский Яэн чуть поодаль уставился в угол и молча перебирал руками темно-синюю фуражку; его серые глаза изредка упрямо и недоверчиво скашивались на капитана.
- Я убежал с корабля рижских немцев, а ты хочешь удрать с собственного корабля, - сказал капитан, придавая своим словам оттенок отеческого укора.
- Когда ты бежал с корабля, ты ведь не ходил, как мы вот, к капитану за разрешением…
- Вы, значит, решили, что облагодетельствуете меня, рассказав о своей затее!
- Нет, при чем тут благодетельство… Но… мы рассказали об этом другим ребятам и штурману - они согласны и думают, что в крайнем случае смогут и без нас довести судно до Петербурга, - снова ответил за обоих Сандер.
- Иди кликни ко мне штурмана! - приказал капитан.
Вскоре штурман вместе с обоими матросами стоял перед застывшим на койке капитаном.
- Ты разрешил матросам сбежать на «Целебес»? - спросил капитан спокойно, но подчеркивая каждое слово.
- То есть как разрешил?! Чтобы не было недоразумений, я послал их за разрешением к тебе, - защищался штурман.
- А ты кто такой, что пускаешься с матросами в рассуждения о таких противозаконных делах, - корабельный офицер или юнга?
- Мы оба начинали юнгами, никто из нас не родился с капитанскими бумагами на руках.
- Я не о том, кем ты был, а кто ты есть теперь! Каждый день может вспыхнуть война с Японией. Если мы разрешим двум парням, подлежащим рекрутскому набору, сбежать с корабля, на корме которого развевается флаг Российской империи, попаду под суд не только я, но и ты.
- А разве лучше послать ребят на смерть? - откровенно спросил штурман.
- На смерть? Отчего же на смерть? Башковитый парень придет и с войны цел и невредим, грудь в медалях. Пусть парни, если это нужно, повоюют за свое отечество. А если не нужно - пусть удирают, но только не с моего корабля…
