Катастрофично было и понимание Антисфеном души. Для него любая душа состоит из материи. В отличии от учителя он видит только единичное, отрицая общее: «Лошадь я вижу, а лошадности не вижу». Всё в этом идеале призывает возврат к природе и «естественному человеку». Отсюда прославляется и свободная любовь, общество без классов и наций свободное в своём индивидуализме от хитросплетений культуры. Забавный случай был описан у Платона по этому поводу. Когда Платон рассуждал об идеях и изобретал названия для «стольности» и «чашности», Диоген сказал: «А я вот, Платон, стол и чашу вижу, а стольности и чашности не вижу». На что Платон, в должном духе противоречия, ответил: «Это понятно, чтобы видеть стол и чашу, нужны глаза, которые у тебя есть; а чтобы видеть стольность и чашность, нужен разум, которого у тебя нет».
Последователь Антисфена Диоген, который прославился тем, что жил в бочке, был ещё более ярым киником. Утверждая бесполезность наук, метафизических построений, он пропагандировал полный отказ от любого комфорта и потребностей, частной собственности. Философия киников создало современное понятие цинизма, а их образ жизни остался в истории как «собачий». Да и сам Диоген называл себя собакой. Уровень аскезы киников был высок, но был ли он направлен на благо? Ответ скорее будет отрицательным, презрение ко всему «мирскому» стояло не на почве отрицания греховного образа жизни общества, а скорее на пренебрежении к людям, которые руководствовались какими-то правилами. Этому свидетельствует афористический случай. «Как-то раз он закричал: «Эй, вы, люди!». Сбежался народ. Он набросился на них с палкой со словами: «Я звал людей, а не дерьмо!»
Киренаики.
Школу киренаиков основал Аристипп. Он также неумело радикализировал сократовское понимания счастья, на этот раз возведя любое наслаждение к благу, из какого бы источника оно ни проистекало. Аристипп противоположен Антисфену, но также материалистичен. Он гедонист и космополит, и ничего хорошего из его учения тоже не проистекает. Чувство меры служит для него лишь для того, чтобы не стать игрушкой собственных удовольствий, но никак не ограничивает их, если они подконтрольны разуму. Показательно, что он первым начал взимать плату за свои услуги. В этом же духе он прославляет странничество и странников, которые никогда не возвратятся в родной полис, ища счастья в духе своего путешествия.
Счастье для Аристиппа – это лишь сумма мгновений, во время которых человек испытывает удовольствие. В этом роде киренаики занимают промежуточное положение между Сократом и Эпикуром. Они предатели всей сократовской мысли о прекрасном и её божественной сущности. «Феодор, прозванный безбожником, утверждал, что все рассуждения о боге являются пустословием, поскольку он думал, что божества нет, и потому убеждал всех красть, нарушать клятву, грабить других и не умирать за отечество».
